Огненный остров - [25]

Дивизии предстоят тяжелые бои. Здесь, на «Баррикадах», от нас потребуется железная стойкость при защите рубежей, дерзость в контратаках, умение приспосабливаться к новым необычайным условиям.

Есть у меня на примете один офицер, который в храбрости не уступит Печенюку и в расчетливости — Гуняге. Это знающий человек, хорошо впитавший в себя опыт войны, скромный, храбрый. В некоторых случаях говорят: «От него так и пышет храбростью». Но не всегда с внешне показной храбростью уживается истинная храбрость. В большинстве случаев храбрость живет в спокойном, грамотном, расчетливом воине. Он идет на выполнение задания, заранее предвидя все возможные неожиданности, и учитывает их. И такие воины, как правило, побеждают. К этой категории воинов относился и старший лейтенант Владимир Коноваленко. Поэтому я и думал назначить его командиром 344-го стрелкового полка, но решил еще проверить свои мысли, повременить с объявлением решения два-три дня. Он, правда, еще молод, и воинское звание у него небольшое. Интересно, что скажут мои заместители, когда предложу этого офицера на должность командира 344-го полка?

19 октября. Дивизия четвертый день ведет бой в городе, активно отбивая многочисленные атаки противника. В этот день при отражении атак захвачено двое пленных, пять станковых и восемь легких пулеметов, два миномета, 17 автоматов и двести винтовок. Это оружие убитых или тех, кто бросал его при бегстве под сильным ударом наших частей. Понеся большие потери в живой силе и технике, противник от массированных атак отказался и перешел к действиям отдельными отрядами, вел интенсивный огонь артиллерией, особенно часто рыкали шестиствольные минометы. Самолеты-пикировщики Ю-87 группами по 9—12 машин весь день бомбили — боевые порядки дивизии. Особенно сильной бомбежке подвергся полк Печенюка. Вечером в разговоре с ним я спросил, каков итог дня.

— Все атаки отбили хорошо, но от авиации покоя не было. Думал, сегодня не придется и пообедать, но ничего, пока все в порядке. Сейчас сяду поем…

В районе завода «Баррикады» мы дрались сто дней и ночей, а с 11 ноября и до конца декабря были отрезаны от основной группировки 62-й армии. Перед фронтом и на флангах до берега Волги — враг, позади — река, которая все время под огнем противника. Переправиться к нашей дивизии мог только тот, кто отваживался плыть под перекрестным огнем немецких пулеметов, автоматов и снайперских винтовок. В те дни (это отмечает в своих мемуарах В. И. Чуйков) о защитниках «Баррикад» в газетах не писали — ни один корреспондент не мог пробраться к нам.

В архиве Министерства обороны СССР 138-я стрелковая дивизия за этот период представлена малым количеством документов. Мы испытывали нужду не только в боеприпасах и продуктах питания. Бумаги не было тоже, да и, признаться, некогда было писать. Однако я постараюсь представить читателю ход событий до некоторой степени в хронологическом порядке. Хроника боевых действий на «Баррикадах» незабываема, ибо в каждом факте, в каждом эпизоде, сохраненном памятью, проявился характер воина, сражавшегося на земле сталинградской.

…Меня беспокоила обстановка в 344-м полку, поэтому я чаще бывал в его подразделениях.

— Ну, Коноваленко, куда пойдем? — спросил я однажды Владимира.

— Если не возражаете, товарищ полковник, в батальоны Щербака и Бербешкина.

Я так и думал, что старший лейтенант Коноваленко предложит начать осмотр переднего края именно с 344-го полка. Ранение полковника Реутского очень сильно взволновало Владимира. Я слышал, как старший лейтенант доказывал своему начальнику, майору Рутковскому, что беда миновала бы Реутского, будь он, Коноваленко, в 344-м полку.

— Скажи, какой ангел-хранитель, — усомнился тогда Рутковский.

— Не в том дело! — горячился обычно спокойный Коноваленко. — Я раньше других переправился на этот берег, изучил обстановку и знал, где можно оборудовать хороший наблюдательный пункт командира полка.

— Какая же тут особая обстановка? — допытывался Рутковский.

— А такая, товарищ майор, что надо сближаться с противником до расстояния броска гранаты. Тогда его авиации и артиллерии заказано бить по нашему переднему краю — своих поразят.

Помощники Рутковского, капитан Гулько и старший лейтенант Коноваленко, по моему заданию уже облазили передний край каждого полка, докладывали мне и начальнику штаба свои наблюдения и выводы, и я убедился, что они правильно понимают обстановку и характер предстоящих боев. Поэтому я и взял Коноваленко сопровождать меня в полки, чтобы посмотреть, как оборудованы опорные пункты, узлы сопротивления, наблюдательные пункты, как организована связь между ними, а заодно лишний раз присмотреться и к самому Владимиру.

Фронт дивизии изогнулся, рассекая цеха завода и улицы Нижнего поселка. Против нас продолжают действовать две пехотные дивизии и танки 14-й танковой дивизии. Изрядно потрепанная в прошедших боях, она, однако, еще располагает сорока танками, а у нас — ни одного. Вся надежда на «бога» войны — артиллерию, которой управляет грамотный и храбрый артиллерист Сергей Тычинокий.

Дивизионная и поддерживающая нас армейская артиллерии сыграли большую роль в оборонительных боях за завод «Баррикады». Прошла неделя со времени переправы, и, хотя враг топчется на месте, бои о каждым днем принимают нее более ожесточенный характер. Вот что записано в моем дневнике за 25 октября: