Огненный котёл - [63]

Капитан Немо… Принц Даккар, сын индийского раджи. Верн рассказывал о том, что он обнаружил погибшую Атлантиду и намекал, что технические чудеса были получены им из древних знаний. Тови не забыл, как размышлял над этой историей, и особенно над тем, как Немо вернулся на Таинственный остров, старый и поседевший после своего долгого похода по океану, последним выжившим на «Наутилусе». В хронологии событий было странное несоответствие, так как «Наутилус» выбрался из водоворота в конце первой книги в июне 1868 года, а в октябре того же года вся команда «Наутилуса» была уже давно мертва, а капитан умирал от старости на Таинственном острове Линкольна. Он вспомнил свою мысль о том, что, возможно, лодка могла перемещаться во времени, прибыл в конце своего долгого путешествия в ту же точку, в которой оно началось[43].

Путешествия во времени… Он улыбнулся, отложив эту историю и прищурился, глядя на серый горизонт. «Норфолк» взбирался на очередную волну в набухающем море. Сила моря ощущалась вокруг, и он ощутил себя дома, твердо стоявшим на ногах, здесь и сейчас. Это невозможно, подумал он. О таком могут фантазировать Жюль Верн или Герберт Уэллс, но не командующий британским Флотом Метрополии.

Вопросы взмывали в небо, устремляясь за морскими птицами, искавшими землю. Что это за корабль? Кто мог создать его? Эта тайна будет раскрыта. Он перевернет рай и ад всей силой Флота Метрополии, чтобы получить на них ответы.

ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ ВРАГ В ГЛУБИНЕ

«Задумав месть, выкопай две могилы — для врага и для себя»

Народная мудрость

ГЛАВА 19

Сумерки спустились, ознаменовывая окончание прошедшего без происшествий перехода, принесшего долгожданную передышку. Корабль мчался весь день на тридцати узлах, навстречу заходящему солнцу, уходя подальше от Сардинии и Корсики, и теперь находился неподалеку от совершенно пустынного побережья острова Менорка. Федоров поднялся с койки, ощущая себя более-менее свежим и отдохнувшим. Он посмотрел на часы — 19.30, всего за несколько минут до захода солнца[44]. Возле Менорки будет безопасно, подумал он. Там нет никаких поселений, в особенности на северном берегу, а сам остров был территорией нейтральной Испании.

Он быстро поел, а затем направился в сторону кормы, ища Быко. Пришло время замедлиться, поэтому он приказал уменьшить ход до пяти узлов и поставить корабль в круг, чтобы Быко мог спустить водолазов и осмотреть корпус и бульб, в котором находилась основная антенна гидроакустического комплекса. Последний все еще работал с перебоями в пассивном режиме, а должен был работать идеально на случай столкновения с британским флотом в районе Гибралтара.

Однако у кормы он встретил Орлова, сидящего с еще несколькими морскими пехотинцами у полуоткрытого люка кубрика морпехов у вертолетного ангара. Похоже, что Орлов как раз рассказал им какой-то сальный анекдот, так как все рассмеялись, но, заметив Федорова, замялись и встали смирно. Орлов небрежно отсалютовал с кривой ухмылкой на лице.

— Товарищ капитан, — сказал он. Остальные вытянулись по стойке смирно, чуть более уважительно, однако Орлов остался сидеть с издевательским выражением на лице.

— Орлов, — обратил на него внимание Федоров. — Я слышал о ваших действиях во время пожара. Адмирала Вольского это порадовало. Надеюсь, вы не сильно пострадали?

— А, это? — Орлов посмотрел на все еще забинтованные руки. — На нет, нормально. Хорошо заживают, да и ожоги не слишком сильные.

— Хорошо… Я хочу, чтобы Ка-40 был подготовлен к вылету. Основная задача — ПЛО. Быко, возможно, придется отключить ГАК, чтобы завершить ремонт, а буксируемая антенна также еще не готова. Это оставляет нам только Ка-40. Оснастить его опускаемой антенной, и сбрасываемыми буями, двумя торпедами, а также средствами самозащиты.

— Так точно, товарищ капитан Федоров, слушаюсь, — Орлов явно насмехался над ним, а остальные всеми силами пытались подавить ухмылки. Федоров задумался о том, что ответить, однако уловил краем глаза какую-то тень в проходе за спиной Орлова. Некто быстро приблизился и схватил Орлова за плечи, рывком поставив на ноги. Остальные морпехи застыли с каменными лицами, полными неподдельного страха. Орлов скривился и обернулся, увидев стальное лицо старшины Кандемира Трояка[45]. Тот отпустил его и произнес низким угрожающим тоном.

- Орлов, перед тобой находится командир корабля, в его присутствии следует вставать и вести себя соответственно! Еще раз увижу, что ты сидишь, я прослежу, чтобы сесть ты еще долго не смог! А теперь извинись немедленно!

Федоров никогда не видел, чтобы Трояк так говорил, и его голоса, в сочетании с непроницаемым лицом и каменным сложением оказалось достаточно, чтобы закрыть вопрос. Шея Орлова покраснела. Он впился с Трояка взглядом, но не решился протестовать в подобной ситуации, выдавив из себя сквозь зубы слова извинения.

— Я прошу прощения, товарищ капитан…

— Что это сейчас было? — Рявкнул Трояк. — Будем считать, что мы этого не слышали!

— Виноват, товарищ капитан, — сказал Орлов четким уставным голосом, в котором звучало явное недовольство.

— Хорошо, — сказал Федоров. — Ка-40 должен быть готов к вылету через тридцать минут. — Он кивнул Трояку и двинулся в сторону поста энергетики и живучести, чтобы проверить Добрынина и убедиться, что реакторы в порядке. И только отойдя подальше, он позволил себе улыбнуться.