Огненный цветок - [27]

— Не найдется ли у вас чашки воды для страждущего от жажды? — спросил он.

Мэдди поспешила выполнить его просьбу, и, пока он пил, все молчали. Наконец Гарнет Лумис громко и кокетливо заговорила:

— Ну вот, наконец-то я встретила мужчину, к которому льнут все девушки в Дидвуде!.. Особенно малышка Виктория! — Она подмигнула, встала и по-мужски резко протянула руку: — Лис, я Гарнет Лумис! Проходите и садитесь с нами. Я помогала мисс Мадлен с ее тестом. Вы знаете, что такое эти восточные девушки — все слабые и бледные и в один момент хлопаются в обморок!

Мэдди чувствовала, что ее щеки пылают. С легкой улыбкой, умоляющей ее встретиться с ним глазами, Лис произнес:

— В обморок? Мисс Эвери? Невозможно! Я знаю, соблазнительно недооценивать красивых женщин, но в данном случае вам следует знать, что мисс Эвери — леди с редким характером и отвагой! — Он крепко сжал руку Гарнет, оценивая ситуацию: — Боюсь, миссис Лумис, ни у меня, ни у мисс Эвери нет времени на долгие разговоры. Я очень занятой человек и пришел обсудить дела, имеющие отношение к рудникам мистера Эвери. Если вы нас простите…

Гарнет почти впилась в пол своими каблуками, когда Лис провожал ее к входной двери.

— Да, а вы слышали новость? Джекоб Хорн утром приехал в город верхом с головой индейца! Он носил ее по всем салунам, надеялся продать!

— Сомневаюсь, интересно ли это мисс Эвери, — сухо заметил Лис.

Покачав головой и нахмурившись, Гарнет заявила:

— Об индейцах мы всегда должны думать, нравится нам это или нет. Вы слышали поговорку: «Единственно хороший индеец — это мертвый индеец», и это правда, поверьте мне. Все, что я могу сказать, так это то, что хорошо, что мы, белые, не сдадимся, пока не получим назад эти Холмы от простодушных дикарей, которые и понятия не имеют, как воспользоваться этими землями. Некоторые друзья индейцев скажут вам, что эти кровожадные, подлые сиуксы имеют право владеть Холмами, но они вряд ли поднимались выше подножья, потому что боятся злых духов, в которых они верят, боятся, что те ударят их молнией и еще всякой чепухи. Они могут не более правильно воспользоваться захваченной землей, чем стадо животных. Но не только это…

— Миссис Лумис, рискуя прослыть одним из тех самых друзей индейцев, которых вы презираете, должен признаться, что не согласен почти со всем, сказанным вами. К сожалению, у меня нет времени просветить вас насчет сиуксов, но познакомиться с вами было очень интересно! — Лис открыл дверь и помахал смуглой рукой, указывая на выход. — Желаю вам приятно провести день!

Приступ вины заставил Мэдди подбежать к двери.

—Я ценю вашу помощь, миссис Лумис. И бабушке будет приятно получить ваш подарок. С вашей стороны в высшей степени любезно, что вы подумали о нас.

Уже отойдя от домика, Гарнет Лумис, странно быстро опьяневшая, не забыла напомнить:

— Вы скажете Сюзи, что я сделала этот джем из рябины которую сама собирала?

— Даю слово! — искренне пообещала Мэдди.

В тот момент, когда закрылась дверь, она посмотрела в смеющиеся глаза Лиса, и оба расхохотались. Мэдди приложила руку ко рту, пытаясь приглушить смех.

— Не смущайте ее, — удалось ей проговорить сквозь смех, склонившись к плечу Лиса. — Бедняжка! У нее хорошие намерения…

Он перестал смеяться и вскинул брови.

— А делает адские дела! Если вы позволите такой властной особе, как Гарнет Лумис, задавать тон, она сделает все, чтобы стать вашим тираном.

Внезапно он остро осознал близость Мадлен, легкое касание ее руки к его обнаженному предплечью и свежий зеленый цвет ее глаз.

— Вероятно, у меня предубеждение против женщин ее типа, — пробормотал он. — Она видит мир лишь своими собственными глазами и нетерпима по отношению к тем, кто считает иначе.

— А я думала, что просто ужасно терпелива, потому что пыталась не выносить ей приговор только на основании ее внешности и манер, — смеясь, ответила Мэдди. — Как я могла знать, что из всех людей именно вы дадите такую высокую, философскую оценку миссис Лумис?

Вдруг ее лицо исказилось от ужаса: она вспомнила о собственной внешности. Лис, отойдя от нее на несколько дюймов, с блуждающей улыбкой осматривал ее запачканные волосы, измазанное мукой лицо и потертое платье. Отскочив от него на несколько шагов, Мадлен оказалась прижатой спиной к стене гостиной.

— Не беспокойтесь, — словно прочитав ее мысли, произнес Лис, забавляясь ее смущением. — Мне нравится, как вы выглядите. И впрямь чувствуешь какое-то спокойствие оттого, что вы можете так выглядеть!

— Как неряшливая ведьма? — Мэдди с бьющимся сердцем с вызовом смотрела на него. Лис возвышался над ней, и было в нем что-то возбуждающее.

— Ведьма? — засмеялся он. — Вряд ли. Вы красивая женщина, мисс Эвери, гораздо красивее, чем думаете. Но каждый раз, когда я смотрю на вас, вы напоминаете мне одну из тех богатых дам из высшего общества, которые запечатлены в дамском журнале Годи. Каждый волосок на своем месте, тело совершенно, но чопорно. Слишком совершенно на мой вкус!

К его удивлению, на него нахлынула волна смелости, и он скользнул рукой вокруг ее тонкой талии.

— А сейчас вы такая лучистая с вашей свежей кожей и волосами, вьющимися, как им хочется. Платьишко, может быть, и не шикарно, но оно показывает вашу фигуру такой, какая она есть, а не деформированную костями и турнюром. Более того, вы не выглядите так, словно боитесь пошевелиться или чтобы до вас дотронулись! — из страха разрушить вашу безупречную внешность. Меня утешает мысль, что вы, в конце концов, все-таки женщина, а не фарфоровая кукла!