Огненные зори - [83]

— Ну как там? — окружили девушку повстанцы.

В небе рвалась шрапнель, пули срезали стебли кукурузы. Мимо Искры пронесли убитого, вблизи стонал, истекая кровью, раненый. Все это заставило ее забыть о своей боли.

— Передаю распоряжение командира. Георгий Дамянов приказывает перенести огонь левее, противник сосредоточил свои силы там.

Повстанцы тотчас же выполнили приказ. У орудия, захваченного при взятии города, стоял Христо Михайлов. Он был опытным артиллеристом, но сейчас оказался в затруднительном положении. На орудии не было прицела, его унесли бежавшие от повстанцев солдаты. Приходилось стрелять, определяя расстояние до цели на глаз.

— Огонь! — скомандовал Христо.

Снаряды один за другим стали рваться прямо на позициях врага. Повстанцы перешли в атаку. Искре показалось, что в их мощном «ура» слышен голос отца. Еще несколько выстрелов повстанческого орудия — и путь к станции Бойчиновцы был свободен. Враг позорно бежал.

Обрадованная девушка вскочила на коня и понеслась к городу. Ей было поручено явиться в штаб к Георгию Димитрову и доложить ему о результатах боя. Она гордилась тем, что ее послали к самому Георгию Димитрову, имя которого было известно всем жителям края. Искру останавливали, спрашивали пароль. Она с нескрываемым восторгом отвечала, ее с неменьшим восторгом пропускали. Наконец она добралась до штаба. Там соскочить по-мужски с коня не смогла, захромала на глазах у часовых.

— Да ты ранена, девочка! — сказал один из повстанцев и подхватил ее.

Искра увидела, что рукав ее блузки в крови.

— Пустяки! Я должна лично доложить Георгию Димитрову о результатах последнего боя!

— В таком виде к Димитрову нельзя! Сначала перевяжем.

Забинтовали раненное шальной пулей плечо и отвели девушку к Димитрову. Потом она снова вернулась на фронт. Там ей довелось присутствовать на митинге, где командовавший повстанцами Гаврил Генов возвестил о разгроме противника и победе восстания.

Столько переживаний! За трое суток Искра стала вдвое взрослее, из девушки-подростка превратилась в повстанца! И все это произошло ошеломляюще быстро. Ее сверстницы обычно еще не расстаются с детскими забавами, а она уже стала связной командира повстанческого отряда, посланцем Димитрова, скакала на коне под пулями.

Когда бои кончились, Искра стала работать в повстанческом госпитале. Раненых было много — и повстанцев, и солдат, и офицеров. Раненый — не враг. Таков закон революции. Здесь, в госпитале, в отдельной комнате лежал капитан Попов, который командовал ротой, оборонявшей станцию от повстанцев. Он был ранен в лицо. Но больше других Искре приходилось ухаживать за тяжелораненым юношей. Тот бредил, вскакивал и, стоя на коленях, что-то бормотал. Удержать его было невозможно. «Огонь! Смерть, смерть гадам!» — в исступлении кричал он. Пришла его мать. Когда юноша успокоился и уснул, мать заплакала и попросила: «Помогите ему, сестричка, доченька моя…» В ее словах было столько горя, что заплакала и Искра. Как ему помочь? Доктора сказали, что нужен лед. Она прикладывала лед ко лбу раненого и сидела, сидела около него… Представляла, каким он был до ранения, о чем мечтал. Мать, плача, рассказывала:

— Один он у меня. Отец погиб в войну. А сейчас… Лучше бы и меня убили. Помогите, спасите его. Отдам все, что у меня есть.

Искра понимала чувства матери. Но что могла сделать мать, чтобы вернуть жизнь сыну? У нее самой, по ее рассказам, не было ничего, кроме старого дома, в котором она жила с золовкой, да клочка земли. Сын был любимцем села.

Он вел молодежь. «Рабство скоро кончится, мамочка, и мы станем людьми, часто говорил он, — рассказывала мать. — Вот победим, женюсь. Увидишь, какую сноху тебе приведу. Но в селе не было у него невесты. Если останется жив, — мать посмотрела на Искру взглядом, полным надежды, — ты будешь…» В этот момент юноша запел в бреду: «Смело, товарищи, в ногу…»

Искра дежурила по очереди с матерью. За эти тяжелые дни она сроднилась с юным повстанцем.

— Доктор Илиев, — попросила она однажды, — сделайте ему укол, чтобы он успокоился.

Врач стал делать уколы, но состояние раненого ухудшалось с каждым днем. Как-то утром он бросился к двери с криком: «В атаку!» В этот момент дверь резко распахнулась и ударила раненого по голове. Глаза юноши широко раскрылись, и он упал. В двери, злорадно ухмыляясь, стоял раненый капитан Попов. Он был в офицерском кителе, еще сохранившем следы крови.

— Конец. Теперь вы наши пленники. Все поняли — город в руках карателей.

— Мы в больнице! — крикнула Искра. — Зачем убили юношу?

— Всех вас перебью, — прошипел офицер. — Вы думали, я ослеп и не видел, что вы делаете в этой коммунистической больнице?

— Мы всех лечим одинаково. Для нас все больные равны.

— Знаю, видел. Где доктор Илиев? Он от меня не убежит.

— Он у раненых, где же ему быть.

Юноша лежал на кровати и тихо стонал. Теперь он больше не вскакивал и не кричал. Глядя на умирающего повстанца, Искра окончательно поняла, что такое враг. Бесчеловечность, жестокость. Когда капитан ушел искать доктора Илиева, девушка подошла к матери повстанца и сказала:

— Зверье! А мы их жалеем.

Доктор Илиев знал о приходе карателей.