Искра отвергла помощь полковника. Он неизменно оставался для нее убийцей ее героев. Но в то же время она все еще не решалась связать свою жизнь с Цветановым. Ее волновали мысли о командире повстанческого отряда, потому что они переносили Искру в ряды борцов, идеалами которых она жила. А ее новый друг, по мнению Искры, не был готов к борьбе, которую вели ее любимые герои. И это мешало быстрому сближению Искры с Цветановым. Между ними установились дружеские отношения. Искре была знакома такая дружба и до восстания. Она выросла среди старших по возрасту людей, вместе с ними пошла в бой. С тех пор она не могла дружить со своими сверстниками, и во время учебы в гимназии ей не раз приходилось выслушивать упреки одноклассниц. Но для нее они были детьми, ничего не испытавшими в жизни.
Искра была рада дружбе с Цветановым, хотя он был старше ее. Ей пришлись по душе его слова о том, что, если бы в селе началось восстание, он встал бы в ряды повстанцев. И не его вина, что волна восстания не дошла до Габарево, что жители села не приняли участия в боях, в которых сложили свои головы многие повстанцы. А она мечтала стать женой повстанца. И вот теперь, после встречи с полковником, холодок, разделявший ее и Цветанова, полностью исчез. Огонь, которого не было в их отношениях, вдруг вспыхнул. С тех пор как Цветанов заступился за нее, не испугался вооруженного до зубов полковника, он стал в ее глазах настоящим борцом. Она могла смело считать его даже не рядовым повстанцем, а командиром, способным повести за собой односельчан на бой за справедливость.
— «Она моя жена… Она моя жена…» — повторяла Искра слова Цветанова и горела от волнения. В тот момент она была готова броситься на полковника, вцепиться ему в горло. Тогда она не думала о последствиях, ею владела только жажда расплаты за свои страдания.
Еще больше ободрилась Искра, увидев, как на защиту ее чести и свободы поднялось все село, от мала до велика. Свобода и честь были дороги каждому. Вот если бы так было в сентябре.
— Теперь я твоя жена… Теперь твоя, твоя, только твоя… — не в силах сдержать своих рвавшихся на волю чувств без умолку твердила Искра. — Но как ты решился сказать это?
— Был уверен, что ты поддержишь меня. Видишь, даже полковник поверил.
По селу разнеслась весть, что директор назвал Искру своей женой. Его домашние, люди старых обычаев, советовали:
— Чего же ждать? Обвенчайтесь, пока этот офицер не вернулся с начальством, чтобы проверить…
Цветанов возразил:
— Пусть проверяют, заявим, что обручены, а это все. равно, что женаты.
— Все же лучше оформить как полагается. Тогда тебе никто слова не скажет. И виновным будет он, полковниц, а не ты…
Однажды под вечер, когда Искра была в доме у Цветановых, пришли кмет и поп. Тут и состоялся обряд венчания. Свадьба среди ночи. Так венчались только вдовы! Вот какая судьба выпала на долю Искры.
Утром Искра проснулась новобрачной в новом доме. Теперь пусть хоть генерал, хоть министр приезжает проверять, правду ли сказал тогда директор школы полковнику, — молодоженам не страшно…
— Твоя, твоя навеки… — шептала Искра.
— Скажите, обвиняемый, это был единственный случай, когда вы проявили милость к преследуемым вашим режимом людям или были и другие обстоятельства, которые могли бы сейчас смягчить вашу вину перед народом? — спросил прокурор.
Бывший офицер молчал. Он вспомнил тот вечер на площади перед школой и понял, что час расплаты настал. Почувствовал, как в глазах у него темнеет, в памяти всплыли жуткие картины пожарищ и казней. Как он жалел сейчас, что не приказал тогда убить девчонку, не помешал ей стать теперь матерью детей — коммунистов. Полковник молчал. Он не знал, каков будет приговор суда, сохранят ли ему жизнь. Но приговор и так уже был приведен в исполнение — полковника охватило леденящее дыхание смерти.
