Огненная земля - [3]

– Понятно. Как долго вы были замужем? Кстати, как его зовут, вашего бывшего?

– Сванте. Мы были женаты двенадцать лет.

– Это большой срок. У вас есть…

– Дети? Нет. У нас нет детей.

Наступило молчание. Стал слышен шум уличного движения на Хурнсгатан. Ванессе захотелось на солнце. Подальше от Рабеус и ее искусственного цветка.

– Знаете, что меня беспокоит? – спросила Ванесса, прервав молчание.

– В ситуации с разводом?

– Нет, в этой психотерапии.

Ингрид Рабеус сменила позу.

– Интересно, расскажите.

– Считается табу говорить о психическом здоровье. Но ведь это не так. Звезды и псевдозвезды только и делают, что, сидя на утренних телешоу, кокетливо рассказывают о том, как чертовски хреново они себя чувствуют, о том, что каждый месяц проводят пол рабочей недели в кабинетах таких, как вы. И они могут себе это позволить, работа у них непыльная. Ведь Биндефельд или еще кто-либо, кто отвечает за организацию кинопремьер, будет на них орать, если они не появятся на мероприятии. А у меня серьезная работа. Я стараюсь предотвратить возможность совершать преступления. А если это не удается, то сажаю преступника за решетку. И время, проведенное здесь, это даром потраченное время.

Ингрид Рабеус уже собиралась возразить, но передумала.

– Вы, кстати, выглядите как типичный психотерапевт, – продолжила Ванесса.

– Неужели?

– Да.

– И как это?

– Только не обижайтесь. Эти ваши очки в сочетании с таким платьем.

– Ничего страшного. – Ингрид Рабеус поджала губы, и на коже между носом и верхней губой появились морщинки курильщика.

– Я хорошо разбираюсь в людях, – сказала Ванесса.

– Да?

– Давайте попробуем. Вы занимаетесь африканскими танцами?

– Занимаюсь, – ответила Ингрид. – Но, может, вернемся к разговору о вас?

Ванесса мельком взглянула на часы. Прошло десять минут. Она не представляла, как ей удастся высидеть здесь еще тридцать пять.

– Вы сказали, что сели за руль нетрезвой?

– Да, но я не алкоголик, хотя знаю, что все алкоголики так говорят.

Понимающая улыбка Ингрид Рабеус становилась все более искусственной.

– Вы начали выпивать из-за развода или выпивали и раньше?

– Нет, это не имеет никакого отношения к моей жизни со Сванте. Наоборот, больше выпивать я стала после того, как меня остановили за вождение в пьяном виде. Я понимаю, что большинство людей после такого перестают пить, но я не смогла остановиться. Стала пить еще больше.

– Вы пьете больше?

– Да. Целыми днями сижу дома, вместо того чтобы ходить на работу. Я не собираюсь всю жизнь оставаться одной и поэтому скачала «Тиндер», приложение для знакомств. Слышали о таком?

– Да, я читала об этом.

– Два, иногда три вечера в неделю я виртуально общаюсь с лысыми, пожилыми мужиками, которые рассказывают мне о своей скучной жизни в надежде, что я приглашу их в гости и потрахаюсь с ними из жалости. Слушать их болтовню так невыносимо скучно, что приходится много пить для развлечения.

Психотерапевт склонилась вперед, поправила очки и заморгала.

– Почему вы развелись со Сванте?

– Потому что мы оба устали друг от друга.

– Он завел себе другую?

– В самую точку, доктор. Молоденькую актриску по имени Юханна. У них будет ребенок. Сванте – режиссер. Сам он считает себя драматургом. Я рада за него, хоть и знаю, что изменять мне он начал за год до того, как я выгнала его из дома.

– Вы хотите сказать, что муж вам изменял?

– Да, он, так сказать, сходил налево. В этом месте народ обычно тянется за этим. Да?

Ванесса пальцем показала на упаковку носовых платков. Достала один, завернула в него вынутый изо рта снюс и положила сверток на стол.

– Вы хотели бы, чтобы в этом месте клиент прослезился? Так вот что вам скажу. За всю жизнь я плакала только один раз. Хотите знать когда?

– Да.

Ванесса наклонилась вперед и сказала почти шепотом:

– Этого я вам не скажу.

– Не скажете? – спросила Ингрид и удивленно подняла брови.

– Не скажу. Выплакаться как следует наверняка помогает, это очищает. Народ сидит здесь перед вами и льет крокодиловы слезы, и им становится лучше. А вы, возвращаясь домой, думаете, что вам удалось проникнуть в их подсознание. Что вы славно поработали. Спасли еще одну душу. Так наверняка и есть, вы производите впечатление доброй и умной женщины, получившей хорошее университетское образование. Но я вам обещаю, что вы никогда не увидите моих слез. Я не заплачу.

Через полтора часа после встречи с Ингрид Рабеус Ванесса сидела у стойки бара «Луиджи Эспрессо» на улице Руслагсгатан и листала газету «Дагенс Нюхетер». Каждые двадцать секунд она поглядывала на вход в солярий «Сулькунген». Ее осведомитель Реза Ялфради мог появиться в любой момент. А пока она была единственным посетителем этого маленького кафе. Бариста в белой рубашке и галстуке, заправленном внутрь, откашлялся.

– Еще чашку кофе, синьора? – спросил он на сконском диалекте. Она повернулась на стуле и протянула ему пустую чашку. Пока чашка наполнялась кофе, Ванесса размышляла о том, что ее больше раздражает в бариста: заткнутый под рубашку галстук или то, что он назвал ее синьорой. У парня были светлые волосы. И такая бледная кожа, что если подсветить ее карманным фонариком, то, вероятно, можно было бы увидеть все прожилки.