Оглашению подлежит — СССР-Германия, 1939-1941 - [40]

Шуленбург

72. РИББЕНТРОП — ПОСЛУ ШУЛЕНБУРГУ

Телеграмма

Берлин, 5 октября 1939 — 3.43 Москва, 5 октября 1939 — 11.55

Срочно! Совершенно секретно!

№ 497 от 4 октября

На сегодняшнее телефонное сообщение посла Дипломатическая миссия в Ковно [Каунас] получила следующие инструкции:

Только для Вашей личной информации я извещаю вас о следующем: во время подписания 23 августа германо-русского пакта о ненападении было также произведено строго секретное разграничение сфер интересов в Восточной Европе. В соответствии с этим Литва была включена в германскую сферу интересов, в то время как на территории бывшего Польского государства граница была проведена по так называемой линии четырех рек (Писса — Нарев — Висла — Сан). Уже тогда я требовал, чтобы район Вильно [Вильнюс] отошел к Литве, с чем советское правительство согласилось. При обсуждении договора о дружбе и границе 28 сентября соглашение было изменено в том смысле, что Литва и Виленская область включались в русскую сферу интересов, в обмен на что из польских территорий в сферу интересов Германии отошли Люблинское воеводство и значительная часть Варшавского воеводства, а также район г. Сувалки. Поскольку включение Сувалкского района в германскую сферу интересов привело к осложнениям в проведении пограничной линии, мы согласились, что в случае, если советские примут в отношении Литвы специальные меры, небольшая полоса территории на юго-западе Литвы, точно отмеченная на карте, отойдет к Германии.

Сегодня граф фон Шуленбург сообщил, что Молотов, вопреки нашим пожеланиям, прошлым вечером уведомил литовского министра иностранных дел об этой конфиденциальной договоренности. Пожалуйста, со своей стороны информируйте теперь литовское правительство по данному вопросу, устно и строго конфиденциально, в следующем духе:

Сразу же после подписания советско-германского пакта о ненападении от 23 августа, во избежание осложнений, между нами и советским правительством проводились переговоры о разграничении германской и советской сфер интересов в Восточной Европе. На этих переговорах я рекомендовал возвратить Литве Виленскую область, на что советское правительство дало мне свое согласие. Согласно договору о дружбе и границе от 28 сентября, как видно из опубликованной советско-германской демаркационной линии, территория Сувалкского района, образующего выступ в сторону Германии, отходила к Германии. Поскольку эта граница получалась запутанной и неестественной, я сохранил за Германией право на ее исправление в том смысле, что к нам отойдет дополнительно небольшая полоса литовской территории. Передача Литве Вильно [Вильнюса] также обсуждалась на этих переговорах. Вы уполномочены теперь дать знать литовскому правительству, что имперское правительство не считает данный момент подходящим для решения вопроса об изменении границы. Мы ставим, однако, условием, чтобы литовское правительство рассматривало этот вопрос как строго конфиденциальный. (Конец инструкций для Ковно.)

Я прошу Вас информировать господина Молотова о нашем сообщении литовскому правительству. Далее, пожалуйста, попросите его, как уже говорилось в предыдущей телеграмме, чтобы указанная пограничная полоса литовской территории в случае возможной посылки советских войск в Литву ими не занималась и чтобы за Германией было оставлено право определения даты для выполнения соглашения о передаче Германии указанной территории. Оба пункта этого вопроса должны найти свое дальнейшее отражение в секретном обмене письмами между Вами и Молотовым.

Риббентроп

73. МЕМОРАНДУМ СТАТС-СЕКРЕТАРЯ МИД ГЕРМАНИИ

Берлин, 5 октября 1939 г.

Секретно! Статс-секретарь, № 786

Литовский посланник посетил меня этим вечером для того, чтобы, как и ожидалось, сделать запрос о германских притязаниях на полосу территории на юго-западе Литвы. Господин Скирпа, однако, когда он вошел, выглядел дружелюбнее, чем можно было ожидать. Между тем согласно инструкциям посланнику Зехлину[78] в Ковно уже была доставлена информация, и, таким образом, мне не нужно было более углубляться в вопросы, которые ставил господин Скирпа. Я ограничился беглым упоминанием сегодняшних телеграфных инструкций господину Зехлину. Поскольку господин Скирпа выразил мне удовлетворение своего правительства тем, что мы сняли свои претензии, я подчеркнул, что заявление о наших претензиях было «в данный момент неактуально». (Примечательно, что господин Скирпа знал и точно набросал на карте Польши, которая как раз была разложена перед нами, линию, намеченную нами в нашем секретном протоколе с русскими.)

Посланник затем информировал меня о том, что русские ожидают заключения с Литвой пакта о ненападении, а также разрешения на размещение русских гарнизонов, соглашаясь в то же время в принципе на присоединение к Литве Вильно и его окрестностей. Господин Скирпа спросил меня, есть ли у меня на этот счет какие-либо мысли или предложения. Я заявил, что не информирован, и добавил, что в соответствии с нашими переговорами в Москве германские интересы не шли далее известной господину Скирпа русско-германской линии.

В заключение посланник просил дать ему какие-нибудь возможные советы. Господин Урбшис