Официантка - [64]

Узнав, что Хан собирается жениться, Оксана подумала, что сойдет с ума. Мир с лихорадочной быстротой понесся у неё из-под ног. Правда, о том, что он может жениться на ней самой, Хан не заводил разговора никогда.

— Мне нужно жениться, просто необходимо! Это касается только моего бизнеса, понимаешь? — говорил он, приехав к Оксане поздно ночью через несколько дней после того, как она узнала о его будущей свадьбе. — Да и зачем она мне нужна, эта девица, у меня же есть ты!

Этот текст мог произносить любой злодей и обманщик из первого попавшегося телесериала. Другая женщина, наделенная хоть крошкой мозгов, сейчас же поняла бы это и сделала надлежащие выводы. Но только не Оксана.

Во всем остальном неглупая, Оксана полностью теряла голову, когда дело касалось её личной жизни. А вся её личная жизнь вот уже несколько лет вертелась преданной белочкой вокруг Хана. Она не замечала и не хотела замечать того, что происходит вокруг, что есть много других женщин, которых Хан не обделяет своим вниманием. На глазах у Оксаны они сидели с её любимым в «Сакунтале», он обнимал и целовал их, и только одна она верила, что все это лишь его «партнеры по бизнесу», и не больше. Сколько ни пыталась Марина вразумить Оксану, заставить её по-другому посмотреть на себя и на свою глупую привязанность — это только укрепляло Оксанину любовь и делало Хана в её глазах особенно необыкновенным мужчиной. А всевозможные истории, скользкие подробности из личной жизни Хана её не интересовали.

Она тут же заставила себя поверить, что женится Хан совсем не по любви. Когда он пришел в ресторан со своей тихой, сутулой и совсем не красивой женой, мнение Оксаны относительно того, что Хан сказал ей правду и действительно не перестает её любить, ещё более укрепилось, а радужные надежды распустили крылья.

Тем более что через некоторое время Хан вновь появился в дверях её квартиры, как и в старые добрые времена, без предварительного звонка.

Хан снова стал приходить, и теперь достаточно часто. Оксана заходилась от восторга, уносясь в объятиях Хана в страну счастья.

Он целовал её и частенько шептал: «Ой, как же я тебя не люблю… Не люблю, нет!» И поначалу Оксана слышала в этом «люблю, люблю», а его «нет», разумеется, относилось к кому-то другому, — и радость её не знала границ. Но слова повторялись при каждом визите, Оксана уже точно теперь могла разобрать в них частицу «не», но и это, кажется, её не пугало. «Не» — это значит «нет», а «нет» — это и есть нет, вызов внешнему миру. Это ему Хан говорит «нет», чтоб препятствия не вставали на пути их любви. Оксана это сама сформулировала и была долгое время довольна своим открытием. Тем более что Хан говорил «Как же я тебя не люблю!», но продолжал делать совершенно другое.

И Оксана уверила себя к тому же, что это такая игра, как уравнение от противного — делаешь одно, а говоришь, чтобы не сглазить или для остроты ощущений, совершенно другое.

Она и сама, с восторгом заглядывая Хану в глаза, попыталась как-то прошептать: «Ах, я не люблю, не люблю, не люблю тебя, мой милый!», а весь вид её значил совсем другое.

— Что? — удивился тогда Хан и сбросил Оксану со своих колен. — Как это ты меня не любишь?

Хан, показалось, рассердился не на шутку.

Оксана не могла выносить, когда любимый гневался.

— Прости, прости меня! — вскочив с пола, бросилась к нему Оксана. — Я не то совсем хотела сказать!

Она немедленно прощала все своему прекрасному герою, и даже когда Хан бил её или кричал, выражая свое недовольство (что почти всегда происходило одновременно), Оксана сразу понимала, что она не права, и бросалась вымаливать у него прощение.

«Если я буду плохая, он уйдет от меня и больше никогда не вернется!» со слезами думала Оксана и не понимала, что превращается (или давно уже превратилась) в обыкновенную зашуганную и несчастную жертву.

Кто знает, какое удовольствие доставляло это Хану, только прощал он её не сразу, а через определенное время. А потому такие подарки судьбы должны были вымаливаться тщательно и запоминаться особо.

Материальные, «вещественные» подарки Хана находились в квартире Оксаны на самом видном месте, все цветы с трепетом засушивались, а записки хранились в специальном альбоме. Хан умел вести себя шикарно, с благородными жестами, с широкими взмахами — и в такие моменты не было на свете счастливее человека, чем белокурая девочка Оксана с сияющими любовью голубыми глазками.

Она была послушна и признательна за любое движение Хана. С удвоенным рвением она ждала его, красивая, нарядная, ждала, ждала, ждала — до самой поздней ночи. Часто случалось, что Хан, пообещав прийти, не появлялся, пропадал то на несколько дней, то почти на месяц. Оксана была рассеянна на работе, дома рыдала — ей казалось, что с Ханом что-то случилось нехорошее, что надо его спасать, искать. Все в такие моменты валилось у Оксаны из рук, болела голова, и сердце заходилось: что-то кололо в нем, тянуло так, что даже вздохнуть было невозможно.

Только музыка выручала.

Долгожданный звонок в дверь все-таки раздался. Вихрем метнулась Оксана открывать. На пороге стоял Хан и обаятельно улыбался.