Офицеры - [69]
В мутном вихре поднятого винтом песка вертолет над самой землей поплыл к развалинам ангаров. Шатаясь и защищая лицо от секущего песком ветра, Шуракен пошел к нему. Его увидели.
Вертолет завис, легко цепляясь за землю передним колесом. Возникший в проеме боковой двери Аспид-2 протянул Шуракену руку.
Шуракен махнул ему, чтобы подождал, и стал оглядываться, высматривая Ставра. Их раскидало взрывной волной, и Шуракен понятия не имел, где его напарник, но он все же надеялся, что Ставру удалось уцелеть.
Оцепенение наконец прошло, Ставр выбрался из ямы и увидел вертолет, который, как мираж, проплыл в дрожащем мареве раскаленного воздуха и скрылся за развалинами ангара. Ставр рванул к нему напрямик через нагромождение плит, рухнувших от удара волны. Глыбы железобетона, обломки арматуры — здесь все шаталось и в любой миг грозило обрушиться и прихлопнуть его, как таракана. Но в минуты опасности его интуиция обострялась до предела, а движения обретали абсолютную безошибочность. Шуракен увидел Ставра, появившегося среди развалин, и схватился за руку Аспида-2. Пилот втащил его в вертолет. Шуракен рухнул на пол. Он тяжело, с хрипом дышал, по черному, в разводах грязи и грима лицу текли пот и кровь.
Ставр бежал, преодолевая ураганный поток раскаленного песка и пыли, гонимый навстречу винтом вертолета. Одежда облепила его, как мокрая. Он прыгнул вверх и лег грудью на порог вертолета. Аспид-2 схватил его за шиворот и втащил в салон.
Задрав хвост и опустив нос к самой земле, вертолет ушел в немыслимый разворот и, стремительно набирая горизонтальную скорость, понесся от базы, окутанной тяжело клубящейся завесой дыма.
19
Кровь из рассеченной брови заливала Шуракену правую половину лица и глаз. Мутная кровавая пленка мешала видеть, он протер глаз кулаком и посмотрел на Ставра. Тот повернул к Шуракену жуткую морду в мазуте, в размазанном в сплошную грязь зеленом гриме и извилистых ручейках пота. Глаза у Ставра были дикие, с неестественно суженными зрачками и кровавой сеткой полопавшихся сосудов.
Из-под воспаленных век две пары глаз упорно смотрели зрачок в зрачок.
Над пустыней поднимался столб черного дыма.
— Будь я проклят, если что-нибудь понимаю, — с отчаянием проговорил Ставр. — Что же это такое?
Почему?!.. Мы взорвали базу! Там, наверно, весь гарнизон погиб…
— Прекрати… — попросил Шуракен. — Я не знаю, честное слово. Прекрати психовать… Посмотри там, в мешке, кажется, есть вода.
Ставр поспешно развязал вещмешок, который они накануне уложили в вертолет вместе с оружием. Он достал термос с разбавленным и охлажденным сухим вином. Шуракен сел, привалившись к узкой железной скамье, привинченной вдоль борта. Он сделал несколько жадных, судорожных глотков и передал термос Ставру. По лицу и груди Шуракена ручьями тек горячий пот. Тело налилось непреодолимой тяжестью. Он чувствовал неровные, болезненные удары своего сердца. Шуракен расстегнул аптечку, помещавшуюся в подсумке на поясе, и достал упаковку амфетамина, сильного стимулятора, входившего в комплект для выживания, но пользоваться которым рекомендовалось только в исключительных случаях.
Ставр опустил термос и посмотрел на Шуракена красными, как у бешеного пса, глазами.
— Не жри амфетамин, — как можно мягче сказал он. — Лучше полежи пока. Я же говорил, что тебе не надо участвовать в этом идиотизме. Ничего, сейчас прилетим, и док Улдис займется тобой.
Шуракен проглотил таблетку.
— Это точно, — сказал он, протягивая руку за термосом, — нами обязательно займутся, только не Улдис. Я не представляю, как мы все это объясним, если сами не понимаем, что произошло. Так что не время отлеживаться. Надо напрягать мозги и думать, что делать.
— Черт возьми, Шур! Ты знаешь, как здесь разбираются. Нас поставят к стенке, как Герхарда.
Вертолет уже летел над джунглями и в эту минуту оказался над лагерем Мабуго. Увидев его, повстанцы открыли яростную пальбу из всего оружия, какое оказалось под рукой.
— Атас, ребята, в нас стреляют! — крикнул Аспид-1.
Мабуто увидел вертолет, приближающийся к взлетной полосе со стороны лагеря, и решил, что он прилетел, чтобы уничтожить его самолет.
— Сбейте их! — Мабуто сам бросился к зенитному пулемету, прикрывающему взлетную полосу.
Он вскочил на седло пулемета, развернул его ствол навстречу вертолету и открыл огонь.
Напоровшись на пулемет, вертолет сразу получил несколько пробоин. Приборы показали падение мощности двигателя. Корпус трясло так, что, казалось, сейчас он развалится на куски. Аспид-2 попытался накрыть пулемет Мабуто из автоматической пушки, но страшная тряска и неустойчивая траектория полета не давали ему прицелиться.
Ставр схватил свой автомат и по полу перекатился к открытому проему правой боковой двери. Он сел спиной к креслам пилотов и, чтобы не вывалиться, уперся ногой в стойку дверного проема. Внизу он увидел взлетную полосу, расчищенную в джунглях, и маленькие черные фигурки людей. Их было до черта, и все они, казалось, стреляли персонально в него. Снова все, что он видел, стало картинкой прицела.
— Сволочи! Ну сволочи! — заорал Ставр, поднимая к плечу приклад автомата. — Вас трогали? Вам хоть слово грубое кто сказал? Летит себе вертушка, так не хера по ней палить!
Африка, Америка, Россия… Куда только не забрасывала судьба двоих друзей, бойцов секретного подразделения разведки особого назначения КГБ. Кажется, они прошли все круги ада — от предательств и плена до болезни и даже… смерти. Но, теряя близких, друзей, оставаясь в стороне от любимого дела, они смогли не потерять себя, не сломаться, сохранить достоинство. И оставить за собой право носить гордое звание офицера.
Трудно представить, до какой низости может дойти тот, кого теперь принято называть «авторитетом». Уверенный в безнаказанности, он изощренно жестоко мстит судье, упрятавшей на несколько дней его сына-насильника в следственный изолятор.В неравном единоборстве доведенной до отчаяния судьи и ее неуязвимого и всесильного противника раскрывается куда более трагическая история — судьба бывших офицеров-спецназовцев…
открыть Европейский вид человечества составляет в наши дни уже менее девятой населения Земли. В таком значительном преобладании прочих рас и быстроте убывания, нравственного вырождения, малого воспроизводства и растущего захвата генов чужаками европейскую породу можно справедливо считать вошедшею в состояние глубокого упадка. Приняв же во внимание, что Белые женщины детородного возраста насчитывают по щедрым меркам лишь одну пятидесятую мирового населения, а чадолюбивые среди них — и просто крупицы, нашу расу нужно трезво видеть как твёрдо вставшую на путь вымирания, а в условиях несбавляемого напора Третьего мира — близкую к исчезновению.
Перед вами уникальная историческая повесть, рассказывающая о жизни очень талантливого ведуна по имени Гамаюн, жившего в тот момент, когда на территорию раздробленной Руси вторглись многочисленные татаро-монгольские Орды, в первой половине XIII века. Реальные исторические персонажи легендарной эпохи (Коловрат; Невский; Бату-хан и прочие). Фольклорная нежить, видимая только «ведающим людям». Реальные и выдуманные битвы, на полях которых побывает ведун. Эта история, полная противоречий, преодоления, драмы и предательств ждёт вас на страницах повести и заставит по-новому взглянуть на привычную историю.
Денис Гребски (в недавнем прошлом — Денис Гребенщиков), американский журналист и автор модных детективов, после убийства своей знакомой Зои Рафалович невольно становится главным участником загадочных и кровавых событий, разворачивающихся на территории нескольких государств. В центре внимания преступных группировок, а также известных политиков оказывается компромат, который может кардинально повлиять на исход президентских выборов.
Призраки прошлого не отпускают его, даже когда он сам уже практически мёртв. Его душа погибла, но тело жаждет расставить точки над "i". Всем воздастся за все их грехи. Он станет орудием отмщения, заставит вспомнить самые яркие кошмары, не упустит никого. Весь мир криминала знает его как Дарующего Смерть — убийцу, что готов настичь любого. И не важно, сколько вокруг охраны. Он пройдёт сквозь неё и убьёт тебя, если ты попал в его список. Содержит нецензурную брань.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.