Офицерский романс. Песни русского воинства - [18]

На убитом шинель с золотыми погонами,

Дорогое сукно спрячет сабельный след.

На убитом шинель с золотыми погонами,

Дорогое сукно спрячет сабельный след.

Да простят мне все то,

Что я кровью своею испачкаю,

И все те, в ком пока еще память крепка.

И скатится слеза на мою фотокарточку,

И закроет альбом дорогая рука.

И скатится слеза на мою фотокарточку,

И закроет альбом дорогая рука.

«БРАЛА РУССКАЯ БРИГАДА…»

Брала русская бригада

Галицийские поля,

И остались мне в награду

Два солдатских костыля.

Из села мы трое вышли,

Трое первых на селе,

И остались в Перемышле

Двое гнить в чужой земле.

Вот приду в село родное,

Дом построю в стороне.

Ветер воет, ноги ноют,

Будто вновь они при мне…

Брала русская бригада

Галицийские поля,

И остались мне в награду

Два солдатских костыля.

«ЗАМЕЛО ТЕБЯ СНЕГОМ, РОССИЯ…»

Замело тебя снегом, Россия,

Запуржило седою пургой.

И печальные ветры степные

Панихиду поют над тобой.

Ни пути, ни следа по равнинам,

По равнинам безбрежных снегов,

Не добраться к родимым святыням,

Не услышать родных голосов.

Замело, замело, схоронило…

Все святое, родное — у врага,

Ты слепая, жестокая сила,

И, как смерть, неживые снега.

Ты слепая, жестокая сила,

И, как смерть, неживые снега.

МЫ СМЕЛО В БОЙ ПОЙДЕМ

Слышали, деды?

Война началася.

Бросай свое дело,

В поход собирайся!

        Припев:

        Мы смело в бой пойдем

        За Русь Святую.

        И, как один, прольем

        Кровь молодую.

Рвутся снаряды,

Трещат пулеметы,

Скоро покончим

С врагами расчеты.

        Припев.

Вот показались

Красные цепи,

С ними мы будем

Драться до смерти.

        Припев.

Вечная память

Павшим героям.

Честь отдадим им

Воинским строем.

        Припев.

Русь наводнили

Чуждые силы,

Честь опозорена,

Храм осквернили.

        Припев.

От силы несметной

Сквозь лихолетья

Честь отстояли

Юнкера и кадеты.

        Припев:

        Мы смело в бой пойдем

        За Русь Святую

        И, как один, прольем

        Кровь молодую.

В. Л

«ТА МЕЧТА, ЧТО К СЧАСТЬЮ ТАК МАНИЛА…»

Та мечта, что к счастью так манила,

Та любовь, что трепетно томила,

Унеслась, умчалась навсегда,

Как весны кипящие года.

Я и сам стремился всею силою

Сбросить цепи грустные, унылые,

Но победу вырвавши в бою,

Я победных песен не пою.

Каждый вечер я привык с тоскою

Хоть в мечтах беседовать с тобою,

Каждый вечер, веря и любя,

Я привык молиться за тебя.

Та мечта, что к счастью так манила,

Та любовь, что трепетно томила,

Унеслась, умчалась навсегда,

Как весны кипящие года.

«АХ НЕТ, НЕ ГОВОРИ, ЧТО СЧАСТЬЯ ДНИ ПРИДУТ…»

Ах нет, не говори, что счастья дни придут,

Что мы с тобой пойдем навстречу им,

Ты ангел чистый мой, тебя дни счастья ждут,

А я навек один, своей тоской томим.

Во мне ты не найдешь для жизни друга,

Как день и ночь мы разнимся с тобой.

И ты пойдешь одна, души моей подруга,

В тяжелый путь, назначенный судьбой.

Дни чистой юности исчезли без возврата,

Я не вернусь, по-прежнему любя…

Прости погибшего, страдающего брата

За то, что не достоин он тебя.

«ПОКА КАДЕТ Я СВОЕВОЛЬНЫЙ…»

Пока кадет я своевольный,

Мне жить и весело и мило.

И я, веселый и довольный,

Разлил на палубу чернила.

Нет, не быть мне вовек счастливым,

Нет мне счастья взаимной любви,

Лишь смеется судьба прихотливо

Над волненьем горячей крови.

Улыбнулось на время лишь счастье

И исчезло в туманную даль.

И погасли огонь мой и страсти,

И осталась тоска и печаль.

Николай Туроверов

«НЕ ВЫДАСТ МОЯ КОБЫЛИЦА…»

Не выдаст моя кобылица,

Не лопнет подпруга седла,

Дымится в Задонье, курится

Седая февральская мгла.

Встает за могилой могила,

Темнеет калмыцкая твердь,

И где-то правее — Корнилов,

В метелях идущий на смерть.

Запомним, запомним до гроба

Жестокую юность свою,

Дымящийся гребень сугроба,

Победу и гибель в бою.

Тоску безысходного гона,

Тревогу в морозных ночах

Да блеск тускловатый погона

На хрупких, на детских плечах.

Мы отдали все, что имели,

Тебе, восемнадцатый год,

Твоей азиатской метели

Степной — за Россию — поход.

«В ЭТУ НОЧЬ МЫ УШЛИ ОТ ПОГОНИ…»

В эту ночь мы ушли от погони,

Расседлали своих лошадей;

Я лежал на шершавой попоне

Среди спящих, усталых людей.

И запомнил и помню доныне

Наш последний российский ночлег,

Эти звезды приморской пустыни,

Этот синий мерцающий снег.

Стерегло нас последнее горе,

После снежных татарских полей, —

Ледяное Понтийское море,

Ледяная душа кораблей.

«УХОДИЛИ МЫ ИЗ КРЫМА…»

Уходили мы из Крыма

Среди дыма и огня;

Я с кормы все время мимо

В своего стрелял коня.

А он плыл, изнемогая,

За высокою кормой,

Все не веря, все не зная,

Что прощается со мной.

Сколько раз одной могилы

Ожидали мы в бою.

Конь все плыл, теряя силы,

Веря в преданность мою.

Мой денщик стрелял не мимо —

Покраснела чуть вода…

Уходящий берег Крыма

Я запомнил навсегда.

«ЕЩЕ ТВОЙ МИР И МУДР И ПРОСТ…»

Еще твой мир и мудр и прост,

Еще легко его дыханье;

Вечерних зорь, полнощных звезд

Еще незыблемо сиянье;

Еще сменяет ночь рассвет,

Полдневный свет еще ликует,

И слово краткое поэт

Тебя по-старому волнует.

А ты, как Божий мир, проста,

А ты ясна, как песни эти…

Ах, без любви, как без креста,

Нельзя прожить на этом свете.

«Я ЗНАЮ, НЕ БУДЕТ ИНАЧЕ…»

Я знаю, не будет иначе.

Всему свой черед и пора.

Не вскрикнет никто, не заплачет,

Когда постучусь у двора.

Чужая на выгоне хата,

Бурьян на упавшем плетне,

Да отблеск степного заката,

Застывший в убогом окне.