OFF-LINE интервью с Борисом Стругацким - [172]

Nik <[email protected]> Москва, Россия - 04/26/00 23:25:18 MSD

Трагедия Андрея, оказавшегося в сталинском аду после повзросления, после излечения от фантатизма, после осознания того, что жизнь не проста, а дьявольски сложная штука, – трагедия эта авторам была очевидна, и они с наслаждением оставили ее в подтексте романа, следуя принципу: sapienti sat («умному – достаточно»).

Вопрос: Уважаемый Борис Натанович! В «Граде Обреченных» вами описан Изя Кацман – очень необычный человек. Я знаю человека, который уже три года ведет себя, как Изя, полностью копируя его поведение, повторяя Изины фразы из книги... Самое интересное, отношение к нему изменилось почти так же, как к Изе в книге! В связи с этим вопрос: кто для вас Изя и есть ли у него прототип, человек, с которого вы «списывали» Кацмана?

Соловьев Александр <[email protected]> Новосибирск, Россия - 04/26/00 23:27:05 MSD

Для авторов Иосиф Кацман – фигура знаковая, если угодно – эпохальная. В некотором роде – символ целой эпохи. Прототип этого героя существует, прошел через «свои круги» и живет сейчас в Израиле.

Вопрос: В «Хромой судьбе» описан прибор «Изпитал». Скажите, а как Вы думаете, в чем действительно заключается ценность литературного произведения (простите за тривиальность)? Как Вы относитесь к мнению, что единственная ценность книги – убивать время, доставляя удовольствие, и незачем учиться жизни по книгам?

Юрий <[email protected]> СПб, Россия - 04/26/00 23:30:11 MSD

Такая точка зрения на литературу тоже имеет право на существование. Но, согласитесь, она не столько определяет ценность книги, сколько характеризует самого носителя такого мнения. Я, впрочем, с большим скепсисом отношусь также и к определению: «книга – учебник жизни». Человек учится жить, становится самим собой прежде всего под воздействием друзей, родителей, школы, работы, конкретных перипетий... и т.д., и т.п. – литература в этом перечне занимает, может быть, только ...надцатое место. (Хотя, разумеется, бывают и исключения, может в жизни отдельного человека встретиться «книга-революция», переворачивающая «естественный» ход биографии, но это – большая редкость). Никакого единого для всех определения «ценности литературного произведения» не существует и быть не может, как не существует единого понятия о физической красоте человека, или абсолютного представления о счастье, или, наконец, единого представления о вкусной еде. De gustibus non est disputandum – «о вкусах не спорят». А ценность литературного произведения есть понятие сугубо вкусовое. Для меня лично самое ценное в книге – это ее способность вызывать сопереживание судьбам ее героев. Чем сильнее сопереживание, тем ярче книга, тем сильнее впечатление от нее, тем эффективнее ее воздействие на меня.

Вопрос: Вопрос 2. На мой взгляд, В «Пикнике...» Рэдрик Шухарт продолжал ходить в Зону не из-за подсознательной надежды на счастье, не из-за необходимости кормить семью, а прежде всего из-за привычки к острым ощущениям.

Юрий <[email protected]> СПб, Россия - 04/26/00 23:32:45 MSD

Я бы сказал так: он продолжает ходить в Зону потому, что ничего другого делать не умеет и не хочет. Естественный консерватизм всякого ограниченного в своих способностях человека.

Вопрос: Скажите, пожалуйста, а как Вы лично относитесь к наркотикам? Конечно, наркомания – страшное зло для России, пропаганда недопустима, но признайтесь, были ли у Вас мысли попоробовать какого-нибудь «искусственного удовольствия», и как можно преодолеть такое искушение?

Юрий <[email protected]> СПб, Россия - 04/26/00 23:33:32 MSD

Я в свое время попробовал курить анашу. Это был научный эксперимент. Я курил, а мой друг (потом я описал его в своем романе под именем Виконт) сидел рядом с тетрадкой и записывал свои надо мной наблюдения. К счастью, анаша оказалась, видимо, старая, выдохшаяся, а может быть, это и не анаша была, а какая-нибудь подделка, но, слава богу, никакого наркотического опьянения я не испытал. Вообше к наркотикам меня никогда не тянуло. Для того, чтобы «чувствовать себя взрослым», мне вполне хватало сигарет и спиртного. Беда всех мальчишек и девчонок состоит в том, что они помирают от скуки и от желания стать не такими, как все прочие их сверстники. Отсюда рождаются все пакости и мерзости жизни: хулиганство, наркомания, преступность вообще. «Переломный период» проходят все дети без исключения. Но некоторые (к счастью, большинство) выходят из него благополучно, а некоторые – остаются переломанными на всю оставшуюся (обычно – недолгую) жизнь.

Вопрос: Вопрос 3. Простите за бескультурье, но что все-таки означает японская тема диссертации Переца в «Улитке»?

Юрий <[email protected]> СПб, Россия - 04/26/00 23:38:34 MSD

Простите за бескультурье, но не знаю. АН – да, знал и мог бы объяснить... и может быть, даже и объяснял мне в свое время, да только я теперь уже ничего не помню: тридцать пять лет прошло все-таки. [Рискну предложить энциклопедические определения некоторых терминов из названия диссертации Переца: Хэйан – период в истории Японии (794-1185), по названию тогдашней столицы (ныне Киото). «Макура-но соси» («Записки у изголовья») – первое японское произведение в жанре дзуйхицу (эссе дневникового типа) писательницы Сэй Сенагон (ок. 966-?). БВИ.]