Офелия. Одно из воспоминаний Виталина [заметки]

Шрифт
Интервал

1

…сорок тысяч братьев,
И вся любовь их – не чета моей…
(англ.; пер. Б. Пастернака).

Слова Гамлета у гроба Офелии («Гамлет», акт V, сцена 1).

2

Эта тема развивается Г. в его стихотворении «Комета» (1843):

Комета полетит неправильной чертой,
Недосозданная, вся полная раздора…

3

Я почти склонен думать (франц.).

4

…единственного предмета, для которого у меня есть какая-нибудь теория… – Г. всю жизнь яростно боролся с «теоретиками» любых лагерей и направлений, считая всякую теорию прокрустовым ложем для живой жизни.

5

Инесу черноглазую?… – Здесь и ниже очень неточно цитируются строки из драмы Пушкина «Каменный гость» (сцена 1).

6

См.: «Гамлет», акт V, сцена 2.

7

…«чем-нибудь высоким заняться»… – Цитата из письма Хлестакова («Ревизор», д. 5, явл. VII).

8

Вольдемар – подразумевается А. А. Фет.

9

Я помню старый, простой, бедный храм… – Далее Г. излагает событие и впечатления от него, послужившие основой стихотворного цикла «Дневник любви и молитвы» (конец 1840-х – нач. 1850-х гг.).

10

Неточная цитата из Псалтыри (41, 2).

11

говоря откровенно (франц.).

12

Ср. стихотворение Г. «Песня духа над хризалидой» (1845); хризалида – куколка насекомых.

13

Пощади, пощади себя самого (нем.).

14

Намек на пушкинские строки из стихотворения «19 октября» (1825):

Поговорим о бурных днях Кавказа,
О Шиллере, о славе, о любви.

15

Брат мой, брат мой, я очень несчастна! (франц.).

16

Дионисий, тиран Сиракузский… – Намек на сюжет баллады Шиллера «Порука» (1798): тиран, изумленный мужественной верностью двух друзей, предлагает себя третьим.

17

У вас теперь две сестры (франц.).


Еще от автора Аполлон Александрович Григорьев
Избранные произведения

В сборник включены лучшие лирические произведения А.Григорьева (среди них такие перлы русской поэзии, как «О, говори хоть ты со мной, подруга семиструнная» и «Цыганская венгерка») и его поэмы. В книгу также вошли переводы из Гейне, Байрона, Гете, Шиллера, Беранже.http://ruslit.traumlibrary.net.


Взгляд на русскую литературу со смерти Пушкина. Пушкин. – Грибоедов. – Гоголь. – Лермонтов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


«Роберт-дьявол»

Опера Дж. Мейербера «Роберт-дьявол» имела большой успех у русских романтиков: ей увлекались молодые В.П.Боткин и В.Г.Белинский, неоднократно упоминал о ней в своих статьях и А.Григорьев. Данная статья – рецензия на спектакль приехавшей в Москву петербургской немецкой оперной труппы.


Предсмертная исповедь

«Предсмертная исповедь» − поэма талантливого русского поэта, переводчика и литературного критика Аполлона Александровича Григорьева (1822 − 1864).*** В этом произведении описаны последние часы жизни одинокого и гордого человека. Рядом с ним находится его единственный друг, с которым он перед смертью делится своими переживаниями и воспоминаниями. Другими известными произведениями Аполлона Григорьева являются «Вверх по Волге», «Роберт-дьявол», «"Гамлет" на одном провинциальном театре», «Другой из многих», «Великий трагик», «Листки из рукописи скитающегося софиста», «Стихотворения», «Поэмы», «Проза».


Одиссея последнего романтика

В истории русской литературы заметное место принадлежит Аполлону Александровичу Григорьеву (1822–1864) — самобытному поэту, автору повестей и очерков, развивших лермонтовскую традицию, литературному и театральному критику. С именем Григорьева тесно связана деятельность журнала «Москвитянин» и газеты «Московский городской листок», где печатались его программные сочинения. В настоящем издании впервые сделана попытка собрать поэтические, прозаические и мемуарные произведения Григорьева, объединенные московской темой, а также письма и воспоминания о нем.Некоторые произведения никогда не перепечатывались.


Мои литературные и нравственные скитальчества

Аполлон Григорьев хорошо известен любителю русской литературы как поэт и как критик, но почти совершенно не знаком в качестве прозаика. Между тем он – автор самобытных воспоминаний, страстных исповедных дневников и писем, романтических рассказов, художественных очерков. Собранное вместе, его прозаическое наследие создает представление о талантливом художнике, включившем в свой метод и стиль достижения великих предшественников и современников на поприще литературы, но всегда остававшемся оригинальным, ни на кого не похожим.


Рекомендуем почитать
Месть

Соседка по пансиону в Каннах сидела всегда за отдельным столиком и была неизменно сосредоточена, даже мрачна. После утреннего кофе она уходила и возвращалась к вечеру.


Симулянты

Юмористический рассказ великого русского писателя Антона Павловича Чехова.


Девичье поле

Алексей Алексеевич Луговой (настоящая фамилия Тихонов; 1853–1914) — русский прозаик, драматург, поэт.Повесть «Девичье поле», 1909 г.



Кухарки и горничные

«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.


Алгебра

«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».


Мое знакомство с Виталиным

Продолжение рассказа без начала, без конца и без моралиРассказ особенно ценен «Записками Виталина»; они представляют вариант автобиографических записей А. Григорьева «Листки из рукописи скитающегося софиста», из которых до нас не дошли главы I–XIX. В рассказе довольно прозрачно зашифрованы основные герои любовной драмы А. Григорьева 1843–1844 гг.


Человек будущего

«Человек будущего» – первая часть своеобразной трилогии о Виталине....Один человек не имел определенной цели и шел по Невскому для того, чтобы идти по Невскому... Двинулся – сказал я, – потому что в самом деле было что-то непроизвольное в походке этого человека; без сознания и цели он шел, казалось повинуясь какой-то внешней силе, сгорбясь, как бы под тяжестью, медленно, как поденщик, который идет на работу...