Оды - [11]

Ни причитаний жалких и горести.

Сдержи свой глас, не воздавая

Почестей лишних пустой гробнице.

Пер. Г. Ф. Церетели

КНИГА ТРЕТЬЯ

1

Противна чернь мне, чуждая тайн моих,

Благоговейте молча: служитель муз

Досель неслыханные песни

Девам и юношам я слагаю.

Цари внушают подданных стаду страх,

А бог Юпитер грозен самим царям:

Гигантов одолевший, все он

В трепет движеньем бровей приводит.

Один - бывает - шире других в бразды

20 Сажает лозы; родом знатней, другой

Сойдет искателем на поле;

В славе иль доблести тот поспорит;

Толпой клиентов будет мной сильней,

Но без пристрастья жребьем решает Смерть

Судьбу и знатных и ничтожных:

Выкинет урна любое имя.

Над чьей безбожной шеей повиснул меч,

Изъят из ножен, вкус усладить тому

Не сможет пир и сицилийский:

30 Сна не вернут ему птичек песни

Иль звон кифары. Сон не гнушается

Лачугой скромной сельского жителя,

Реки тенистого прибрежья,

Зыблемых ветром лощин Темпейских.

А кто доволен только насущным, тем

Совсем не страшен бурного моря шум,

Когда свирепый вихрь нагонит

Гед, восходя, иль Арктур, склоняясь;

Иль град, побивший лоз виноградных цвет;

30 Земли обманы: ливень, - когда шумят

Деревья, - жгучий зной созвездий,

Холод чрезмерный зимы суровой.

Уж рыбы чуют - водный простор стеснен,

Камней громады ввергнуты в моря глубь;

И вновь рабы спускают глыбы:

Смотрит подрядчик и сам хозяин,

Земли гнушаясь. Сходит, однако, Страх

Тотчас туда же, злые Угрозы вслед

И черная за ним Забота,

40 В крепкой ладье ль он, верхом ли едет.

Итак, ни красный мрамор, ни - ярче звезд

Одежды пупрур мук не смягчал моих,

Ни лучший виноград, ни также

Мазь Ахемена... Зачем же стану

Я в новом стиле ввысь громоздить мой зал

С будящей зависть дверью? Зачем менять

На хлопотливые богатства

Мирные нивы долин Сабинских?

Пер. Н. С. Гинцбурга

2

Военным долгом призванный, юноша

Готов да будет к тяжким лишениям;

Да будет грозен он парфянам

В бешеной схватке копьем подъятным.

Без крова жить средь бранных опасностей

Он пусть привыкнет. Пусть, увидав его

Со стен твердыни вражьей, молвит

Дочке-невесте жена тирана:

"Ах, как бы зять наш будущий, царственный,

10 В искусстве ратном мало лишь сведущий,

Не раззадорил льва, что в сечу

Бурно кидается в яром гневе!"

Красна и сладка смерть за отечество:

А смерть разит ведь также бегущего

И не щадит у молодежи

Спин и поджилок затрепетавших.

Падений жалких в жизни не ведая,

Сияет доблесть славой немеркнущей

И ни приемлет ни слагает

20 Власти, по прихоти толп народных.

И, открывая небо достойному

Бессмертья, Доблесть рвется заказанным

Путем подняться, и на крыльях

Быстро летит от толпы и грязи.

Но есть награда также хранителям

И тайн. И если кто Элевзинские

Нарушит тайны, то его я

Не потерплю под одною кровлей

Иль в том же челне. Часто Ди_е_спитер

30 Карает в гневе с грешным невинного;

Но редко пред собой злодея

Кара упустит, хотя б хромая.

Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского

3

Кто прав и к цели твердо идет, того

Ни граждан гнев, что рушить закон велят,

Ни взор жестокого тирана

Ввек не откинут с пути; ни ветер,

Властитель грозный Адрия бурных вод,

Ни Громовержец дланью могучей, - нет:

Лишь если мир, распавшись, рухнет,

Чуждого страха сразят обломки.

И П_о_ллукс так и странник Геракл, взнесясь,

10 Достигли оба звездных твердынь небес:

Меж них возлегши, будет Август

Нектар пурпурными пить устами.

Тебя за то же, Вакх, наш отец, твои

Возили тигры, чуждому им ярму

Подставив шеи; так же Ромул

Орка избегнул на конях Марса,

Когда Юнона радость рекла богам,

Совет державшим: "Трою повергнул в прах

Судья бесчестный, злополучный,

20 Вместе с женой иноземной; Трою

С тех пор, как не дал Лаомедонт богам

Награды должной, - град, обреченный мной

И девой чистою Минервой,

Вместе с народом, с вождем лукавым.

Уже не блещет ныне бесславный гость

Лаконки блудной; клятвопреступный род

Приама Гектором могучий

Греков уже не разит отважных.

Война, что длилась нашим раздором лишь,

30 Уже затихла. Гнев свой отринув, я

Теперь помилую для Марса

Внука, что был, ненавистный, жрицей

Рожден троянской; в светлый чертог ему

Вступить дозволю; нектара сок вкушать

И приобщить его отныне

К сонмам блаженных богов дозволю.

И отделялся б только от Трои Рим

Шумящим морем - пусть беглецы царят

Счастливые в краю желанном;

40 Лишь бы Приама, Париса пепел

Стада топтали, звери без страха там

Щенят скрывали б, пусть Капитолий, блеск

Бросая вкруг, стоит, и грозный

Рим покоряет парфян законам.

Внушая страх, он пусть простирает власть

До граней дальних, там, где Европы край

От Африки пролив отрезал,

Вздувшись, где Нил орошает пашни;

Сильней пусть будет к злату презреньем он,

50 В земле покуда скрыто (и лучше так!),

Чем жаждой все собрать святое

Хищной рукой на потребу людям.

И где бы мира грань ни стояла, пусть

Ее оружьем тронет, стремясь достичь

Краев, где солнца зной ярится,

Стран, где туманы и ливни вечно.

Но так каиритам, войнолюбивым я

Вещаю с тем, чтоб, предков не в меру чтя,

Они не смели, вверясь счастью,

60 Дедовской Трои восставить стены.

Коль встанет Троя, с знаменьем мрачным птиц,

Судьба вернется с гибелью горькой вновь:

Юпитера сестра-супруга,