Одуванчик: Воспоминания свободного духа - [66]

Я проработала весь день, и вернувшись домой, порезав уйму золотисто–грязного ковролина, сволокла его вниз и только, когда дотащила его до мусорных баков и впихнула его в них, сказала себе:

— Как я могла докатиться до такого?

Моё новая работа стала много интереснее, когда в мой отдел пришёл один забавный человек, и занятие его было необычным — он проектировал различные шоу. Своими озорными, непослушными голубыми глазами и застывшей улыбкой на лице он был похож на молодого Роберта Рэдфорда, и я стала вставать на полчаса раньше, чтобы успеть выбрать наряд, прежде чем идти на работу.

Овидий Поуп, так его звали, оказался сорокачетырёхлетним подростком с поразительный тягой ко всяким приключениям и огромной любовью к природе.

В наше первое свидание он поразил меня своей удивительной работой. Он подарил мне один из своих волшебных этюдов, который назвал «Танцующие феи». Хоровод из парящих на тончайших, прозрачных крылышках фей. Я будто почувствовала ветерок от нескончаемого их движения. Ничего более прекрасного мне не приходилось видеть. В другой раз он отвёз меня к себе домой на холм у озера Силвер–Лейк, он хотел поделиться со мной своими любимыми старыми ореховыми рощами и цветущими полями люпин. Он показал мне, как пахнет настоящий шалфей, растерев его между своими пальцами, а сидя почти на отвесном обрыве над благоухающей узкой долиной, мы подкрепились диким гранатом. И я подумала, глядя, как он режет своим складным ножом карминно–красный гранат:

«Вот мужчина моей мечты».

Не заметила, как пролетели эти три месяца — у меня новый друг, интересная работа, и я превратила свою голливудскую квартиру в изящную гавань. Я привыкла к постоянному звучанию восточных мелодий, и даже стал нравиться стойкий запах чеснока, проникающий ко мне через окна. Но когда пришло лето, моё жилище превратилось в душный индейский вигвам. Я открывала дверцу своего холодильника и, чуть ли ни целиком забираясь внутрь, думала:

«Вот чего здесь не хватает — это кондиционера и милого прохладного бассейна».

Месяцем позже Хизер и Роджер Долтри посетили Лос–Анжелес и поселились в одном великолепном, стоящем на самой вершине Беверли–Хиллз особняке. К нему вела отдельная дорожка, а в укромном уголке сада расположился уютный бассейн, откуда открывался удивительной красоты вид на центральный Лос–Анжелес, виден был даже остров Каталина. Помню, я подумала:

«Как мне здесь нравится! Хотела бы я здесь жить!»

Особняк принадлежал Джону Полу Дехории, директору и руководителю известной компании «Пол Митчелл, предметы по уходу за волосами». Как потом оказалось, его бывший дворецкий недавно уволился, и он искал ему замену. Я об этом тогда ничего не знала, и не знала, что Роджер порекомендовал ему меня, поэтому, когда мне позвонила жена Джона Пола, белокурая южанка, красавица Элоиза, и спросила, не нужна ли мне интересная работа, я была сильно удивлена. Всего лишь вчера я просила Небеса послать мне бассейн с прохладной водой, и вот тебе, пожалуйста. Моя работа заключалась в координации рабочих и садовников и составлении букетов из свежих цветов, когда приезжали гости. Апартаменты дворецкого (именно апартаменты, а не комната) располагались наверху, а мне ещё разрешено было пользоваться и бассейном, и фруктами из сада. Джон Пол вложил мне в руку ключи от своего дома, и я не видела его вплоть до рождественских праздников, когда получила от него приглашение на ежегодную вечеринку, устраиваемую им по случаю Рождества. Это была более чем просто вечеринка; это был невероятный костюмированный средневековый бал, проводимый в его замке в Малибу. Я достала винтажное, елизаветинских времён платье и после того, как мне удалось прикрепить перо к шляпке и взбить юбки и умудриться с ними уместиться за руль своего авто, я отправилась во дворец.

Фантастическая труппа «Цирк солнца» давала своё представление в саду, и актёры поздравляли гостей в своём неземном, божественном стиле. Сам Вольфганг Пак, облачённый в белоснежный поварской колпак, руководил изысканным столом Рождественских деликатесов, а Род Стюарт занял сцену в главном зале. Мне уже приходилось бывать в самых различных удивительных местах, но этот вечер был одним из самых грандиозных.

Самое невероятное в этой моей новой обязанности (вести хозяйство в Беверли–Хиллз–особняке Джона Пола) было то, что ни единой души там не жило кроме меня. Один–два раза в год приезжали на несколько дней повеселиться друзья Дехории, но в остальное время весь холм принадлежал мне одной. Кроме ежегодных приглашений Джон Пол снабжал меня своей великолепной Пол–Митчелл продукцией, кондиционерами, спреями и различными шампунями в таких количествах, что их пены хватило бы мне не на одну жизнь. Джон Пол оказался моим личным ангелом. Жизнь в его небесном храме предоставила мне время подумать о том, чем я хотела бы всегда заняться. Именно в этом великолепном орлином гнезде я нашла вдохновение и счастливую

возможность начать писать

Я не разговаривала с отцом с тех пор как вернулась в Калифорнию. Теперь, когда я прочно осела, я подумала, что неплохо бы пригласить его в мой новый дворец на день Благодарения. Целый месяц я оставляла ему сообщения на автоответчике, но однажды голос в трубке сказал, что соединение невозможно.