Одолень-трава - [8]
«А ведь если, — вдруг, подумалось ему, — вылететь самолетом, то в Иркутске можно перехватить Дему, чтобы потом лететь в Москву, как и было уговорено, вместе…»
Прекрасная мысль! Николай Сергеевич даже привстал на кровати, словно бы намереваясь сейчас же, не теряя ни минуты, отправиться на аэродром. Но… но уж очень обидно было возвращаться с пустыми руками. Ладно бы просто дождаться Дему в Иркутске, не заезжая сюда. А теперь, коль дело зайдено, надо хоть дня три-четыре потолкаться на стройке. Да и то сказать: Дема прекрасно и без него доедет — не маленький, а через какую-нибудь неделю, даже раньше, они все равно с ним увидятся.
ГЛАВА III
ТРЕТЬЕ ПОКОЛЕНИЕ
Дементий стоял на верхней палубе старенького пароходика и неотрывно глядел на отдаляющуюся плотину гидростанции, на город слева от нее. Уже нельзя было различить, что на плотине кипит работа, а по улицам города идут люди, едут машины. Все слилось, смазалось, постепенно и город начал сливаться с окружающей его тайгой, и только белый брус плотины все еще виделся четко обозначенным в темных скальных берегах.
Где-то там остались ребята, с которыми он соли съел, может, и помене пуда, но они вместе по обледенелой кромочке того бруса ходили, над водяной бездной висели… Опалубка — это, наверное, от «палубы», но ведь палуба что — я вот по ней расхаживаю себе руки в брюки, а там не больно-то походишь, чуть зазевался и — загремел, костей не соберешь… Какие ребята! Где я таких теперь найду?.. Провожать, чудаки, приперлись, будто нельзя было в общежитии проститься. Не люблю всяких провожаний: оно вроде и приятно, а в конце-то концов получается одно расстройство. Сейчас вот вспомнилось, и то в горле першит…
Да еще эта Зойка… Ведь говорил же: не приходи. Куда там! Когда они с ребятами пришли, она уже на пристани высвечивала. А как бы просто без нее-то. Ребята шутили, дурачились, и хоть было им тоже не ах как весело — виду не показывали. А Зойка стоит и молчит. Только глядит своими голубыми (хорошие у нее глаза, что там ни говори!), и все. И ладно бы все — в глазах слезы блестят. А что я ей мог сказать? Накануне же длинный разговор был и наказ строгий: не приходить. Нет же… Ни к чему, совсем ни к чему. И себе лучше не сделала, и я вот гляжу на Ангару, а ее глаза вижу…
Пароходик сделал один поворот, другой, и стройка совсем скрылась из глаз. Лесистые берега теперь кое-где подступили поближе. Только… только, как это понимать? Еще до перекрытия Ангары в газетах писалось, что полным ходом идет подготовка ложа будущего моря. Но тогда почему же эти леса — не какие-то отдельные деревья, а целые леса! — остались невырубленными?! А ведь уже начало затоплять, и, значит, они так и уйдут под воду? Как это объяснить? Как и чем оправдать?.. Впрочем, за оправданиями дело не станет, они всегда находятся. Надо думать, найдутся и на этот раз: когда, мол, большое дело делается, до всех мелочей руки не доходят. Тем более что в недалеком времени эти «мелочи» вода скроет…
А в этом месте, да и выше, много островов на Ангаре было. Может, сейчас как раз над ними проходим… Жалко живность всякую, какая на них была, птицы, те улетели, а зверье?.. На одном острове и вовсе люди жили. Большое селение: по-сибирски добротные дома с садами и огородами, клуб посреди села, школа на околице… А ведь и над этим островом тоже сейчас вода…
Не пойти ли в ресторан? Вон там, как раз у окна, и место свободное, видно будет не хуже, а поесть толком с самого утра не довелось…
Он прошел в ресторан, занимавший носовой салон пароходика, сел на запримеченное место.
Так… Значит, нас обслуживает бригада коммунистического труда. Великолепно! Выходит, этому плешивому дяде, моему соседу, девчонка не просто сто пятьдесят и бифштекс принесла — она еще и сделала это соответственно своему званию. Принесла не просто из дымной кухни, или, как это здесь называется, камбуза, а как бы из завтрашнего далека. Романтично!.. До чего же любим мы всякие громкие слова. Хлебом не корми! Продает девчушка носки и зубные щетки, но, оказывается, не просто продает, а еще и вместе с тем борется за звание ударника коммунистического труда. Дворник улицу метет, однако не думай, что он просто метлой машет — он тоже борется за звание… А ведь надо бы обращаться с этим словом поаккуратнее.
Итак, будем есть бифштекс, поджаренный по-ударному.
Бифштекс оказался почти вкусным. Правда, трудно сказать, кому тут надо было отдать должное — искусству повара или волчьему аппетиту Дементия.
Откуда-то со стороны послышалось:
— Да вон два классных места!
Загляделся на ангарские берега и не заметил, как лысый ушел (он еще раньше расплатился), а теперь, похоже, те два типа к моему столу прицеливаются.
— Свободно?
Ну что сказать, если и в самом деле свободно?! Да и обед у меня все равно к концу…
Тот, что спрашивал, неприятный какой-то. И не в том дело, что не красавец, — глаза у него какие-то пустые, рыбьи, будто он уже глядит на белый свет не меньше тыщи лет — все-то они видели, ничего для них не внове. Вон только разве по девчонке-официантке стрельнул — огоньки в них вроде затлели а на лбу что-то отразилось, словно бы мысль какая проблеснула.
Историческое повествование «Вершина Столетова» воскрешает героические страницы войны 1877—1878 годов за освобождение Болгарии от османского ига. Под командованием генерала Столетова русские солдаты вместе с болгарскими ополченцами отстояли Шипку. Повесть «Трудное лето» и рассказы посвящены возвращению вчерашних воинов к мирному труду.
Произведения известного русского прозаика Семена Шуртакова, вошедшие в настоящий сборник, посвящены нашим современникам.Герои рассказов люди колхозной деревни. Повесть «Возвратная любовь» проникнута раздумьями об отношении к духовному наследию прошлого. Светлый поэтический мир детства встает перед читателями со страниц повести «Где ночует солнышко».
В лесу встречаются два человека — местный лесник и скромно одетый охотник из города… Один из ранних рассказов Владимира Владко, опубликованный в 1929 году в харьковском журнале «Октябрьские всходы».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новый роман талантливого прозаика Витаутаса Бубниса «Осеннее равноденствие» — о современной женщине. «Час судьбы» — многоплановое произведение. В событиях, связанных с крестьянской семьей Йотаутов, — отражение сложной жизни Литвы в период становления Советской власти. «Если у дерева подрубить корни, оно засохнет» — так говорит о необходимости возвращения в отчий дом главный герой романа — художник Саулюс Йотаута. Потому что отчий дом для него — это и родной очаг, и новая Литва.
Дорогой друг! Некогда и ты и я читали роман Дюма «Граф Монте-Кристо». И фантастический побег Эдмона из замка-крепости Иф представлялся нам вымыслом автора или таким уж немыслимо далеким событием, которое могло происходить только в незапамятные времена. Но вот в наши дни, совсем недавно, из такой же страшной тюрьмы-крепости, стоящей в скалах над Атлантическим океаном, ускользнули одиннадцать отважных. Беглецы — десять узников-коммунистов и помогавший им часовой. Весь мир был потрясен их энергией, их смелостью! Здесь ты прочитаешь об этом побеге.
«Счастье — это быть с природой, видеть ее, говорить с ней», — писал Лев Толстой. Именно так понимал счастье талантливый писатель Василий Подгорнов.Где бы ни был он: на охоте или рыбалке, на пасеке или в саду, — чем бы ни занимался: агроном, сотрудник газеты, корреспондент радио и телевидения, — он не уставал изучать и любить родную русскую природу.Литературная биография Подгорнова коротка. Первые рассказы он написал в 1952 году. Первая книга его нашла своего читателя в 1964 году. Но автор не увидел ее. Он умер рано, в расцвете творческих сил.
В романе рассказывается о жизни большой рабочей семьи Путивцевых. Ее судьба неотделима от судьбы всего народа, строившего социализм в годы первых пятилеток и защитившего мир в схватке с фашизмом.
Повести вошедшие в книгу, написаны автором в разные годы: когда он жил и работал на Сахалине и позже, когда переселился в Подмосковье, но часто бывал в родных дальневосточных краях.Дальний Восток, край у самого моря, не просто фон для раскрытия характеров персонажей сборника. Общение с океаном, с миром беспредельного простора, вечности накладывает особый отпечаток на души живущих здесь людей — русских, нивхов эвенков, — делает их строже и возвышеннее, а приезжих заставляет остановиться и задуматься о прожитом, о своем месте в жизни и долге.
За свою книгу «Тень друга. Ветер на перекрестке» автор удостоен звания лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького. Он заглянул в русскую военную историю из дней Отечественной войны и современности. Повествование полно интересных находок и выводов, малоизвестных и забытых подробностей, касается лучших воинских традиций России. На этом фоне возникает картина дружбы двух людей, их диалоги, увлекательно комментирующие события минувшего и наших дней.Во втором разделе книги представлены сюжетные памфлеты на международные темы.
Роман Николая Горбачева, лауреата Государственной премии РСФСР имени М. Горького, рассказывает о современной армии, о работе по созданию и освоению советской противоракетной системы «Меркурий».
Роман «Нижегородский откос» завершает трилогию о Великой Октябрьской революции («Гремячая Поляна», «Юность», «Нижегородский откос») старейшего советского писателя. Здесь главный герой романа Семен Пахарев на учебе в вузе, В книге показано становление советского интеллигента, выходца из деревенской среды, овладевающего знаниями.