Одной ночи достаточно - [42]

— Esta despierto, inspector,[15] — услышал, как он сказал. Голова тут же исчезла и дверь закрылась. Я даже не успел открыть рот, но был уверен, что это полицейский.

Итак, банде китайца не удалось убить меня, и я снова в руках у полицейских. Вернулся в точку отправления.

Прошло несколько минут, дверь опять открылась. Тот же самый полицейский придержал ее, чтобы дать кому-то пройти. И вот появился Акостас пачкой бумаг в руке. Он резко остановился и, обернувшись, что-то сказал. На мгновение я увидел за дверью фигуру, которую тащили двое полицейских. На человеке была морская фуражка. Потом дверь закрылась.

Акоста хлопнул рукой по пачке бумаг.

— Por fin![16] — весело воскликнул сыщик.

Я не понимал, к кому он обращается, ко мне или к бумагам.

— Ну, как дела, бывший подозреваемый? — проговорил Акоста, улыбаясь.

Я ничего не понимал, но на всякий случай подмигнул.

— Я сказал «бывший», потому что вы больше не подозреваемый.

— Хотите сказать, что я свободен.

Он улыбнулся:

— А что, разве эту ночь вы провели в тюрьме? — спросил он шутливым тоном.

Я ответил ему стоном, легким, но выразительным.

— Все знаю, — с готовностью добавил Акоста. — Мы нашли вас в гардеробе лежащим ничком, с разбитым лицом. Вытащили вас через верх, потому что, если бы захотели поднять мебель, нам бы потребовался кран!

Пришел караульный с чашкой горячего кофе. Я пил, кофе тек по подбородку, но все-таки удалось сделать хороший глоток, и я почувствовал себя лучше. Кофе — прекрасное лекарство, чтобы вывести из заторможенного состояния. Потом мне дали сигарету.

У Акосты был сияющий вид. Кажется, он находил мир изумительным, по крайней мере, ту часть, которая находилась на стороне закона. Думаю, любой полицейский будет в хорошем настроении после того, как ему удастся раскрыть серьезное преступление.

— Вы в полном смысле спасли свою шкуру! — воскликнул он. — Мой патруль, осмотрев ресторанчик и магазин, вышел на улицу. Они доложили, что ничего подозрительного не нашли. Мы бы, без вопросов, вернулись в участок, если бы подчиненные не схитрили и не заманили меня в лавку китайца. Они хотели удостовериться, что все сделали правильно. И вот в то время, когда я находился в коридорчике и разговаривал, — бум! Я подумал, что падает дом. С потолка, мне на голову и спину, свалились куски штукатурки. Тогда я дал команду и мы все перекрыли. Мы не остались внизу, а пошли наверх.

Он медленно покачал головой.

— Идти туда стоило! Нашли притон наркоманов. У нас было подозрение относительно деятельности, которая развернулась в этом квартале, но никак не могли напасть на след. Ну, а в этот раз мы обнаружили много сырого опиума, уже в ящичках, готовых к отправке. И наконец, нашли вас и вашего соседа по гардеробу. Там, конечно, поднялась суматоха. Преступники потеряли голову и вытащили пистолеты. Поэтому мы вынуждены были… как сказать?.. потащить их на буксире.

— Кого взяли?

— Взяли всех. И кому-то из них не поздоровилось. Видите ли, мы зашли с двух сторон, поэтому у них не имелось пути к отходу.

— Теперь, наверное, им есть куда пойти, — пробормотал я возмущенно.

— За это будьте спокойны. И вдобавок, они приобрели только входной билет!

— Существовал еще негатив, который спас бы меня. Если бы удалось найти его, когда я искал…

— Несомненно. Это доказательство номер один!

— Но он сгорел на моих глазах!

— То был негатив. Но Кампос успел отпечатать фотографию до того, как они ворвались в его дом. Он сушил ее в своем обычном месте, поэтому преступники не нашли ее. У Кампоса сушилка под матрасом! У него нет оборудования, как у хорошего профессионала. Вот так, они взяли негатив, но оставили фотографию. Кампос уже видел, что зафиксировано на ней, и рассказал нам сразу же, как только пришел в себя.

— Как он сейчас? Выкарабкается? — осведомился я.

— Он в больнице. Конечно, преступники его сильно побили, но я надеюсь увидеть его в полном здравии. В том смысле, что фотограф сможет выступить как свидетель на процессе против вашего врага, который совершил убийство. У нас нет сомнений, что суд состоится. Фактов достаточно. Нападение и похищение Кампоса, нападение на вас, фото и признание самого Паульсена, которое у меня есть.

— Паульсен? Он признался?

— Конечно, он недолго запирался… — Акоста рассмеялся. — Капитан полностью уличен, понимаете?

Сыщик показал мне несколько листов бумаги, соединенных скрепкой.

— Он диктовал нам все утро. Вот копия… Видите ли, когда вы вышли из антикварной лавки, Чин показал вас Паульсену.

— И тот повиновался, вовсе не задумываясь, кто будет жертвой? Ведь он нас раньше не видел.

— Разве для него это имеет значение? Всего лишь очередной «внеплановый клиент». Чин показал ему нож: «Это тот, о котором он думает, что купил. У него в кармане квитанция. Но я заменил нож в последний момент, когда заворачивал его в бумагу». Потом, по признанию Паульсена, Чин сказал: «Следуйте за ними и убейте женщину. Но сначала избавьте его от другого ножа». Наконец он дал ему немного зеленой бумаги и резинки, того самого материала, который использовал, когда заворачивал вам нож.

— Тогда Паульсену не было необходимости разворачивать тот нож, который он вытащил у меня в толпе.