Однолюбка - [3]

Она знала, что в Аризоне есть тридцать два города-«призрака», самый известный из них — Джером. Тридцать третьим могла бы по праву числиться Санта-Хуанита! Когда Мэри вышла из автобуса, ей подумалось, что на Марсе было бы оживленнее. Возможно, все дело в полуденной жаре.

Она решительно зажала под мышкой свой «дипломат» и направилась к отелю, который одновременно служил и салуном.

И тут завертелась вращающаяся дверь и на улицу выбежал мужчина, черный костюм которого делал его необычно торжественным для этой местности. Но Мэри понравилось в нем другое — что-то лучистое, живое, самоуверенное, очень мужское. Должно быть, он только что удачно пошутил, и на лице сохранилось довольное, смешливое выражение.

Следом за ним из вертящейся двери выскочил мальчуган лет семи с таким же смеющимся лицом.

— Эй, папа, — крикнул он. — Подожди старика!

Мальчик тоже был в черном костюме.

Они промчались мимо Мэри, и на миг ее кольнула мысль, как, наверно, здорово, если тебя ждут вот такие мужчины. Она заметила веселый взгляд, который бросил на нее — вероятно, по привычке — старший, и приняла приветствие, даже чуть улыбнувшись в ответ. Но эти двое были уже далеко.

Кого они встречают? — подумала Мэри, с любопытством оглянувшись по сторонам.

Блондинку, сонно вылезающую из автобуса.

Мэри удивленно покачала головой. Какое отношение могла иметь эта женщина к столь роскошным экземплярам отца и сына?

Поскольку зависть была Мэри в общем-то несвойственна, она постаралась подавить это чувство и направилась в салун. Хозяин наверняка знал, где здесь школа.

Вдруг кто-то сзади схватил ее за руку.

— Привет, мисс, извините, что мы вас беспокоим, — скороговоркой зачастил мальчик в черном костюме. — Но не найдете ли вы сегодня во второй половине дня для нас времени?

— Кто? Я? — Мэри уставилась на жизнерадостного малыша. — Что значит «для нас»?

— Для моего папы и для меня.

Мэри снова оглянулась по сторонам. «Папа» как раз отсчитывал блондинке деньги, а та недовольно посматривала на мертвую центральную улицу Санта-Хуаниты.

— У вас найдется время сегодня после обеда? — не отставал мальчик.

— Да… я… но зачем? — Вообще-то она собиралась сегодня после обеда побеседовать с распустившей руки учительницей, но ведь это можно сделать и вечером. Адрес у Мэри был.

— Меня зовут Ред Стоун, — представился подошедший отец неожиданно глубоким мелодичным голосом, — а это мой сын Пат. — Он опустил ладонь на голову мальчика. — Простите, что мы вот так запросто с вами заговорили.

— Ваш сын уже извинился, — холодно заметила Мэри и сама себе напомнила строгую бонну.

Ред Стоун засмеялся.

— Видите, какие мы оба воспитанные. — Он посмотрел на наручные часы. — Я не могу сейчас детально объяснять суть нашей проблемы. Но мы наняли в Фениксе актрису, которая сегодня во второй половине дня должна была сыграть определенную роль. Так вот, она нам понравилась гораздо меньше, чем вы. — Он ухмыльнулся. — Было бы у меня побольше времени, я бы смог увлечь вас идеей, но если коротко, то спектакль начинается через час, и я не знаю, понимаете ли вы, в каком мы затруднительном положении…

— Я отлично вас понимаю, — кивнула Мэри. Она довольно часто сама играла на сцене в любительских спектаклях и ставила их со своими учениками. И если кто-то выбывал в последний момент, это превращалось в катастрофу. Но способная к перевоплощениям блондинка была не так уж плоха. — Я не знаю текста.

— Мы введем вас в курс дела по дороге, — заявил Ред Стоун с такой обаятельной и обезоруживающей улыбкой, что не оставалось сомнения, кто в этой пьесе играет роль первого любовника. К тому же он, кажется, был стопроцентно уверен в успехе как своей улыбки, так и всего дела.

— Согласны? — спросил он.

Она кивнула.

— Ура-а-а, — закричал мальчик, подпрыгнул и сразу доверчиво взял Мэри под руку. Потом потащил ее за угол, где стоял огромный черный лимузин, отполированный до ослепительного блеска.

Они уже выехали из Санта-Хуаниты, когда Мэри задалась вопросом, как она могла позволить усадить себя в эту машину.

Она кашлянула.

— Ну хорошо, так кого я играю?

— Мать Пата, — объяснил Ред Стоун, расслабленно откинулся на спинку сиденья и расстегнул пиджак.

— Мою маму, — почти синхронно прочирикал сзади Пат. Сияющая мордашка просунулась между передними сиденьями. Он тоже расстегнул пиджак, точно копируя отца.

— Мне придется много говорить? — Мэри достала из чемоданчика записную книжку и шариковую ручку.

— Это будет зависеть от вас. — Отец и сын обменялись в зеркале многозначительными взглядами.

— Как это — от меня? Ведь есть, наверно, автор? — возразила несколько сбитая с толку Мэри.

— Это скорее театр импровизаций, — пояснил Ред Стоун и сосредоточенно уставился в лобовое стекло, хотя за ним ничего, кроме прямой как стрела дороги, не было.

— Каких еще импровизаций?

— Ну, люди, сидящие вокруг вас, будут подавать вам реплики.

— Что за чертовщина… о чем-то ведь должна идти речь в этой пьесе? — вскипела Мэри.

— О да. — И снова взгляды отца и сына скрестились в зеркале заднего вида.

Вдруг Мэри охватило очень нехорошее чувство. А что, если ее увезли два прилично одетых похитителя? Что, если в Санта-Хуаните практикуется торговля девушками? Тогда она просто сошла с ума. Сколько раз Мэри внушала школьницам, что нельзя садиться в машину к совершенно незнакомым людям! А сама что сделала?