Одноэтажная Америка - [3]

• Креативного продюсера Артема Шейнина. О нем американцы бы сказали, что he is built like a brick shit house, выражение, которое не имеет русского эквивалента, что-то вроде «он сложен, как кирпичная сральня». На самом деле, так говорят о человеке, состоящем из одних мышц. Невысокого роста, но весьма плотного телосложения, казалось, что Артем, подобно танку, может без особых усилий пройти сквозь каменную стену. Когда останавливалась наша кавалькада, Артем аккуратно стелил на асфальт пару газет и начинал отжиматься. Иногда он открывал заднюю дверь второго джипа, в котором он ехал со Спириным и Сопиной, упирался руками в расстеленные газеты, ногами взбирался на багажник, после чего снова начинал отжиматься. Бывший афганец, служивший в десантных войсках, бритоголовый Артем Шейнин наводил военный порядок среди нашего разношерстного контингента и, кроме того, благодаря отличному владению английским языком, по совместительству служил переводчиком и «ловцом душ»: останавливал прохожих и объяснял им, как важно, чтобы они дали нам интервью.

• Водителей мини-автобуса, в котором ехала аппаратура, операторы, грип и звукооператор, Саши Манюхина и Зоряны Олескив. Оба они эмигрировали в США из Украины. Они знали Америку и американские дорожные порядки хуже местных водителей, но, во-первых, свободно говорили по-русски и, во-вторых, были согласны работать за меньшую оплату, что для нас, считавших каждый доллар, было делом не последним. Саша, который неизменно носил какие-то немыслимые бахилы и совершенно черные носки, получил прозвище «Саша Носков» (автор — Иван Ургант). Что до Зоряны, то… Представьте себе валькирию из опер Вагнера: высокого роста, с гривой золотых волос и… с формами. От ее бюста и общей конфигурации Рубенс остолбенел бы в восторге. Когда она выходила на пляж (а такие случаи были) в бикини, мужская часть населения приходила в состояние полнейшего онемения. Кроме того, ее отличала необыкновенная заинтересованность во всем происходящем, и когда ей это удавалось, она присутствовала при интервью и в самое неподходящее время встревала со своими вопросами. Дитя природы, всегда улыбчивая, радостная, светящаяся.

• Продюсера проекта Надежды Юрьевны Соловьевой. Так сказать, начальник, босс. Она проехала с нами лишь часть пути, поскольку у нее были намечены и другие встречи, но душой она всегда была с нами. Пока все шло хорошо, она молчала, когда же нет, виновный мог услышать массу любопытного о себе, о своем будущем, о том, почему он здесь находится — словом, никому не хотелось быть вызванным ею на ковер. Ее всевидящее око следило за нами вне зависимости от ее присутствия — так, по крайней мере, нам казалось.

• Соведущего Ивана Урганта. Вряд ли есть необходимость знакомить вас с этим популярнейшим телеведущим. Но все-таки хотел бы сказать вот что: мы долго думали над тем, кто будет «Петровым» в нашей паре (я со свойственной мне скромностью решил, что «Ильфом» буду я). Поначалу руководство Первого канала предложило мне кандидатуру одного весьма известного эстрадного юмориста, чью фамилию не стану называть, известного тем, в частности, что он терпеть не может Америку и американцев. Я решительно этому воспротивился: не для того мы уехали в Америку, в конце концов, чтобы ее «мочить». Потом возникла кандидатура Леонида Парфёнова, но он, будучи главным редактором «Русского Ньюсуика», отказался из-за нехватки времени. Затем решили пригласить на эту роль Николая Фоменко, которому предложение страшно понравилось. Но и он, имевший к этому времени другие обязательства, тоже вынужден был отказаться. Вот тут-то кто-то вспомнил об Иване Урганте. Надо сказать, что это не вызвало у меня никакого восторга. Ну остроумен, ну обаятелен. Но настолько меня моложе, настолько из «другой жизни», что мне трудно было представить себе, как мы будем общаться, насколько возможен между нами «тандем». Скрепя сердце, я согласился — и был вознагражден. Иван оказался человеком не только остроумным и обаятельным, но и тонко чувствующим, необыкновенно любознательным, начитанным, легким в общении и — к счастью — совершенно лишенным «звездности».

• И я, Владимир Познер.

Итого двенадцать человек. Позже, уже в Детройте, к нам присоединился соавтор этой книжки, Брайан Кан, стопроцентный американец, который должен был выполнять функцию Мистера Адамса — но о нем я скажу позже, когда доберусь до этого самого Детройта.

Свою машину, совершенно черный «Форд-Эксплорер» по прозвищу «Генриетта» (о присвоении ей этого имени еще будет сказано), мы — Брайан, Иван и я — вели попеременно. Когда я не был за рулем, то чаще всего спал, то же самое делал Брайан, Иван же, растянувшись во весь свой немалый рост (194 см) на заднем сиденье (ах, какие же комфортабельные американские машины!), либо слушал музыку по своему АйПоду, либо смотрел кино на своем компьютере. Второй «Форд» (прозвище «Алабама» — в соответствии с его номерами) вели то Артем, то Валерий. Замыкал нашу кавалькаду микроавтобус, получивший кличку «Карга» — искаженное на русский лад английское слово cargo (груз).

Вот в таком количестве и качестве наша съемочная группа отправилась, чтобы открыть для себя — и для будущих зрителей — Америку.