Одно чудесное пари - [22]

Чуня так и застыла на месте. Вот оно что! Клинья подбивает, старый хрыч, трахнуть ее хочет… Девочка слишком хорошо знала, чем заканчивается доброта и щедрость больших дядек. Ей и Маричка не переставала об этом твердить, чтобы у незнакомых мужчин не брала ничего, не ходила с ними никуда, не слушала, что бы те ни говорили. В таких случаях Чуня для виду кивала, а в глубине души горько усмехалась – уж что-что, а такие вещи ей известны не хуже, чем Маричке. Но шоколадки хотелось, и очень. Аж слюнки потекли, когда представила во рту сладкий вкус. А красивую обертку можно сохранить…

Дядька подождал-подождал, увидел, что она не подходит, и покачал головой.

– Ну, как знаешь…

Поставил свой байк, открыл багажник и показал Чуне шоколадку:

– Вот, смотри, сюда кладу.

И яркая обертка спряталась в багажнике, а дядька развернулся и, не оглядываясь, ушел в вагончик, где находилась прорабская.

Полдня Чуня, борясь с соблазном, ходила кругами вокруг байка. Но соблазн оказался сильнее. Улучив момент, когда никто не мог ее видеть, девочка молнией подлетела к мотоциклу, открыла багажник, взяла шоколадку и бросилась наутек. Ничего вкуснее Чуня еще ни разу в своей жизни не ела, во всяком случае, ей так казалось.

На следующий день дядька даже не стал искать ее взглядом, поставил свой байк и ушел в прорабскую. Но багажник при этом остался приоткрыт, а из-под крышки торчало что-то яркое… В этот раз внутренняя борьба у Чуни заняла уже меньше времени. Едва новый прораб скрылся из виду, девочка осторожно подошла поближе и обнаружила, что яркое – это полиэтиленовый пакетик. А чуть позже узнала, что лежат в нем два шоколадных батончика, пакетик сока и пачка печенья.

С тех пор этот ритуал повторялся почти каждое утро. В начале рабочего дня прораба Чуня таким вот оригинальным образом получала от него в подарок всякие вкусности и сладости. Особенно ей нравились «Киндер-сюрпризы», шоколадные яйца, внутри которых пряталась какая-нибудь игрушка. В куклы Чуня не играла, но любила украшать фигурками окрестности стройки. То гномиков в корнях растущего около бытовок дерева поселит – прямо волшебный вход в таинственное подземное царство, то с помощью сказочных персонажей выстроит на крыльце целую сценку и даже подобие декораций из подручных материалов соорудит. Бессознательно она создавала свой мир, свою маленькую вселенную, где всегда царили покой, добро и гармония – все, чего не хватало ей в ее бесприютной жизни.

О своих подозрениях насчет нехороших намерений дядьки Чуня вскоре забыла. Новый прораб никак их не проявлял, он и не искал девочку никогда, слишком был занят работой. И Чуня вздохнула с облегчением: его можно не бояться. Она успокоилась, но интереса к Георгию не потеряла, и даже наоборот – он вызывал в ней все больше и больше любопытства. Чуня тайком наблюдала за ним, изучала его и была очень довольна, когда самой первой на стройке узнала, что прораб закрутил с Мирославой.

Глава шестая Шинкарка

Мирослава не входила в число рабочих на вешняковском объекте, но личностью на стройке была весьма популярной. Да, впрочем, и не только на стройке. Весь микрорайон знал владелицу популярного заведения под названием «Хата», которое утром и днем работало как столовая, а вечером, с семи и до полуночи, превращалось в бар.

Здесь было на удивление уютно. Обстановка напоминала малороссийский сельский дом-мазанку. Вроде бы все очень просто, без претензий и дорогостоящего дизайна – но довольно мило. Массивные деревянные столы без скатертей, вместо стульев – лавки, дверь в служебные помещения отделена от зала плетнем, украшенным искусственными подсолнухами и перевернутыми горшками, по неровно побеленным стенам развешаны яркие вышитые рушники, ниточные куклы-мотанки, венки из засушенных полевых цветов, всякая старинная утварь. Днем здесь было светло от ламп и незашторенных окон, вкусно пахло чесноком и свежей выпечкой, бывало хоть и людно, но относительно тихо, никакой музыки, только гул голосов разношерстной публики. В это время столовую посещали в основном серьезные люди, которые, как правило, работали где-то неподалеку и заходили в «Хату» позавтракать или пообедать, а заодно и отдохнуть в уютной, почти домашней обстановке. До семи тут царил сухой закон, бар был закрыт, и строгая Мирослава никогда никому не делала в этом плане поблажек. Зато к вечеру все менялось – бар открывался, кухня, наоборот, сворачивала свою работу, в зале воцарялся полумрак, а из-за спрятанных под фальшивыми балками динамиков звучала, порой даже орала громкая музыка, в основном отечественная попса. Вечером в баре-столовой были совсем другие посетители: собиралась окрестная молодежь из тех, кому не хватало денег на ночной клуб, начиналась гульба с криками и плясками, становилось шумно и весело, что, разумеется, не слишком нравилось жителям близлежащих домов.

Первое время, когда бар только заработал, на хозяйку посыпались жалобы от жителей соседних домов – за нарушение тишины, но Мирославе удалось решить все конфликты. Такой уж она была человек – ухитрялась ладить со всеми. Везде, во всех инстанциях, у нее были свои люди – и среди поставщиков, и среди проверяющих, и в управе. Она умела к каждому найти подход, знала, у кого какая семья, когда у кого день рождения, кто что любит, и как у кого зовут домашнего питомца – и не ленилась постоянно об этом помнить. Так ли уж трудно сделать человеку приятное? Похвалить новую прическу, спросить об успехах внука Ванечки в спортивной секции, вручить ко дню рождения пакет с разной провизией: «Это вам к праздничному столу!» или сопроводить регулярный конверт «бонусной» литровой банкой меда для заболевшей супруги: «С пасеки моего кума. Натуральный, никаких вредных добавок. Из чистой области, от Чернобыля далеко, не беспокойтесь! Пусть кушает да поправляется!» Накануне каждого праздника она закатывала ужин для избранных «нужных людей» и на славу угощала всех приглашенных своими коронными блюдами: борщом с жареным салом – шкварками, варениками с разнообразными начинками и тончайшими блинчиками – млинцами – со сметаной, такой жирной и густой, что ее приходилось резать ножом, как сливочное масло. А уж день рождения, свадьбу или юбилей любимой тещи Мирослава всегда готова была организовать у себя в «Хате» на самом высшем уровне.