Однажды в Марчелике - [19]

– Песком попробуй! – предложил Мигель, свято уверенный, что Бенедикт его пошлёт.

Но, видимо, страх перед родимым пятном в Бенедикте был так силён, что тот послушался совета, не раздумывая. Скинул шляпу и, упав на колени со словами: «Не хочу быть, как проклятый!», он схватил в обе ладони раскалённый песок с земли и начал умываться:

– А-а-а-а! Как же горячо!..

Стряхнув раскалённый песок с лица и рук, Бенедикт уставился себе на пояс, достал нож и посмотрел в мутное отражение в металле.

А потом перевёл взгляд на Иоганна.

– Извини! Перепутал тень от шляпы с родимым пятном, – невозмутимо ответил тот.

Бенедикт вперил взор в Мигеля, но тот сделал вид, что ничего не видит.

– Вы!.. – закричал в гневе Бенедикт. – Ах вы сволочи! Зарежу вас к чертям, чтобы смыть этот позор!

Он сделал какие-то по-особому страшные глаза и кинулся на приятелей.

– Ай-яй-яй! – закричал Мигель, пуская волла в галоп. – Бен, прекрати! Бен!.. Ган, Бен сошёл с ума!..

– А-а-а-а-а! – кричал страшным голосом Бенедикт, осознавая, что никак не успевает за воллом Мигеля.

После чего сразу переключился на Иоганна.

Тот не стал ждать, когда свихнувшийся приятель приблизится. И тоже принялся удирать, нещадно погоняя волла.

– Мы пошутили же, Бен! – кричал он. – Это шутка была!..

– Бен, приди в себя! – кричал Мигель. – Я не хочу оправдываться перед тётей Луизой, почему сломался её ребёнок!..

Бенедикт неожиданно остановился и принялся хохотать, оперевшись на колени: стоять после забега под палящим солнцем ему было тяжело.

Иоганн и Мигель медленным шагом приблизили своих воллов и с подозрением посмотрели на спятившего друга.

– Святая Мадонна! Вы бы видели свои лица! – выдавил из себя Бенедикт, как только появилась возможность говорить сквозь смех.

Правда, после этих слов он окончательно потерял силы, из-за чего сел на песок и продолжил хохотать.

– Чтоб тебя! Этот парень только что вырос в моих глазах на полголовы выше! – разгоготался Мигель. – Ган, надо рассказать Дану! Бен провёл нас, как детей!

Иоганн ради разнообразия не стал смеяться, а просто с широкой улыбкой покачал головой:

– Вставай уже, шут! Поехали. Лучше бы нам побыстрее добраться до… Стивен! Ребята, это Стивен!..

Иоганн привстал в стременах, вглядываясь вдаль. Туда, где в мареве виднелась одинокая фигурка человека.

– Ты уверен? – сразу прекратил смеяться Бенедикт, вскакивая на ноги.

– Да, чёрт возьми, уверен! Это он!..

Все трое пустили воллов галопом, боясь ошибиться и найти не того – а всё потому что в дрожащем воздухе даже острый глаз Иоганна мог подвести. Но это был Стивен. Он шёл пешком, потеряв своего волла. Губы у него пересохли, кожа местами сгорела, но оружие было с ним, и на ногах брат Рональда ещё держался.

– Стивен! Стивен! Мы тебя уже сутки ищем! – закричал Иоганн.

Стивен поднял вверх палец, показал на губы и развёл руками. Когда все трое подъехали и обрушили на него град вопросов, он только устало отмахнулся, бессильно осев на песок.

– Ну-ка, парни… Отвезите меня… Сначала вода… Еда… Потом ответы… – едва слышно произнёс брат Рональда Айвери.

Иоганн протянул руку, помогая мужчине забраться и сесть позади седла, а потом пустил своего волла рысцой в сторону номада.

Он очень торопился принести хоть одну радостную новость после того, как в номаде узнали о смерти Джона и Мартина, верных касадоров Рональда.

К счастью, оба они хоть и были семейными людьми, но дети у них давно выросли. А жена была только у Мартина, но и та, узнав о смерти мужа, не слишком сильно расстроилась. Семья у них только на вере в последние годы и держалась: эти двое постоянно ссорились друг с другом.

Номад Рональда Айвери, Подкова Сборщика, три дня пути от города Стеинхольвег, Марчелика. 19 апреля 1935 года М.Х.

– Ну что могу сказать? Повезло! – сказал Старик, когда закончил при помощи Иоганна накладывать швы на простреленную руку Стивена и вышел к собравшейся толпе. – И специально выстрелить захочешь, а так удачно не попадёшь…

– Он может отвечать? – спросил Рональд.

В этот момент из фургона вышел Стивен, придерживая раненую руку, и заговорил сам.

– Могу, брат! Я могу отвечать, – сказал он.

– Да как у тебя только язык не отсох! – возмутился кто-то из стоящих рядом касадоров. – Сам на рожон полез и других утянул!..

– Тихо! – прикрикнул Рональд, загодя останавливая шум и гам, который готов был подняться в любую минуту. – Как всё случилось?

– Каюсь, я немного увлёкся!.. – произнёс Стивен, удивлённо расширив глаза. – С другой стороны, я просто выполнял твой приказ, братишка… О чём вообще речь?

– Мой приказ? – спросил Рональд. – О каком приказе речь? Я ничего не говорил…

– Ну… Ты же сам сказал Джону Гатиньо, что надо преследовать… – Стивен оглядел удивлённые лица касадоров, а затем громко сглотнул и переспросил. – Ты не приказывал Джону преследовать вадсомадов? Да?

– Нет… А он сказал, что я отдал такой приказ? – поинтересовался Рональд.

– Ну да… Он подъехал ко мне, поравнялся и бросил, что есть приказ: надо преследовать, – Стивен потёр лоб рукой. – Я ещё подумал, что раз есть приказ – то твой, наверно… Странный, но раз уж надо…

– Подожди, он так и сказал: «Есть приказ»? – уточнил Старик.