Однажды где-то… - [11]

Шрифт
Интервал

Где-то на юго-западе от заставы находится Заповедный лес, а что за лесом, не знает даже он — Яська, и Нана тоже не знает. Потому что туда зверь не прорыскивает и птица не пролетывает, потому что дальше на западе только мрак и ужас. И откуда-то оттуда время от времени приходят корявни и бучила, которые всех заглатывают, и разные прочие ужастики, с коими порядочной нелюди, вот такому как он, Яська, например, тоже лучше не встречаться. Потому как ничего хорошего от такой встречи ждать нечего.

Беседа наша была в самом разгаре, когда дверь открылась и в избу вошли Стоян и хозяйка дома — старушка, один в один — Баба-яга. Яську как смело, куда только делся — я и не заметила. У Стояна вид был слегка обалделый, да и у бабки не лучше.

— Это кто с тобой чаи распивал? — Стоян едва заикаться не начал.

— Домовой, — с самым невинным видом сообщила я. И, заметив, как бабка принахмурилась, поспешила добавить, выгораживая Яську: — Он такой милый и скромный, еле уговорила его разделить со мной трапезу. Спасибо ему за милую беседу, а то я бы так скучала, пока вас не было. И вам огромное спасибо, все было так вкусно! — Я пела дифирамбы, откровенно наслаждаясь замешательством Стояна.

Бабке мои хитрости шиты белыми нитками, по глазам вижу, но похвалы все же приятны. Она усмехнулась, сверкнула на меня, на удивление, молодыми и ясными глазами и сказала:

— Проходи, командир, к столу. Чай будем пить. Знакомиться будем.

И засновала возле печи, засуетилась. Не успел Стоян к столу подойти, а там уж вместо мисок и горшочков с кашами и тушеными овощами — моим завтраком, — стоят туесочки с медом и вареньями, блюдо с шаньгами и ведерный самовар с ароматным «фиточаем». Я и не заметила, откуда самовар-то взялся. Чудеса!

И сели мы пить чай. Пили степенно, не торопясь. Чай, кстати, вкусный. Я откровенно рассматривала хозяев. Бабка росточком невелика, сухонькая и сгорбленная. Волосы убраны под опрятный беленький платок, и сама она вся чистенькая и опрятненькая, в остальном же тють-в-тють — Баба-яга. На сморщенном, как печеное яблоко, коричневом лице крючковатый шнобель и умные проницательные глаза. Недостаток зубов компенсируется их размером. А в общем вполне привлекательная старушка, если особо не приглядываться.

Стоян — мужчина лет пятидесяти, может, чуть меньше. Внешность ничем не примечательная: русоволосый, сероглазый, среднего роста, кряжистый такой и, видимо, силы немалой. Лицо портил шрам, что тянулся наискось от виска до подбородка и скрывался в аккурат ной светлой бородке, круто тронутой проседью. В своем мире я, пожалуй, на него внимание обратила бы. Хотя я не Ленка, на мужиков без разбора не западаю. Но было в нем нечто: какая-то спокойная сила и уверенность, без самодовольства и самолюбования. Как раз без того, что меня всегда в мужиках бесило. Рядом с ним сразу становилось спокойно и надежно. Хорошо быть другом такого человека — не предаст. Скорее умрет. И данное им слово как гранит. Между прочим, редкое качество в моих современниках, качество, которое я лично ценю выше всего. Короче, Стоян был из редкой теперь породы настоящих муж чин, это сразу чувствовалось. И я к нему мо ментально прониклась симпатией.

Мало-помалу завязался разговор. Собственно, ради чего и затеяно было это чаепитие. Я понимала, что от этого разговора крепко зависело мое будущее, потому рассказывала о своих похождениях подробно, не упуская даже незначительных вроде деталей. Слушали они меня внимательно, иногда задавали вопросы, что-то уточняли. Потом стали расспрашивать о моем мире. Стоян огорошил меня таким вопросом:

— Ты из рабов?

— С чего ты взял? У нас вообще рабство законом запрещено.

— У нас только рабыням остригают волосы.

— Ну-у… У нас носят, что хотят, и волосы стригут, как хотят. Тут уж кому что нравится, хоть наголо стригись. Однако лысая женишка — такой ужастик!

Стоян ухмыльнулся, наверное, представил себе этот ужастик.

— А кем ты была в своем мире?

— Экономистом. — Сказала и растерялась: как объяснить им, что это за работа? Я же не знаю их строя и состояния экономики. Судя по вооружению — это жуткая древность, но если вспомнить мраморный туалет…

Неожиданно Стоян кивнул головой с уважением:

— Достойная должность.

Тут уж я варежку вовремя захлопнула — мама дорогая, да что ж это за мир такой?!

Мы еще немного поговорили о том о сем. Я только о личной жизни не особенно распространялась. В конце концов — это только мое, и отношения к сему миру не имеет. Ну не хотелось мне свой истинный возраст называть.

Может же женщина позволить себе столь не винное кокетство!

Наконец Стоян повернулся к Нане:

— Ну, что скажешь, мудрая?

— Все было правдой. И ничего не скрыто. Вопрос в том, много ли ей ведомо? — Нана покачала головой. — А нам и того меньше…

Это что же — Нана как детектор лжи, что ли? Ну дела!…

— Корявни, случалось, подходили к самым селениям, но чтобы бучило у самых стен, да еще и на торной дороге… Такого не было прежде.

— Великие Кедры говорили, что при переносе из другого мира рвется ткань мироздания и множится зло в обоих мирах. Может быть, бучило на дороге — это следствие моего переноса? — вмешалась я в разговор.


Рекомендуем почитать
Летописец 2

Писатель-фантаст Михаил Евгеньев видел сны о жизни чародея Костóнтиса. В один из дней маг оказался в другом мире, а сам Михаил вынужден был принять управление телом на себя. С тех пор его звали Мих-Костóнтис. Вселенец в попаданце оказался на иной планете, где люди до сих пор воевали холодным оружием. Тут имелись порталы, через которые иногда приходили демоны. Для того чтобы выжить в непростых условиях, Михаилу пришлось вспомнить то, чему его учил постановщик трюков каскадеров и не только он…


Тайна Бирюзового дракона

Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.


Демиург своей судьбы

Николай, обычный подросток из необычной семьи. Из-за странного стечения обстоятельств попадает в другой мир, где попытается найти свое место и обрести простое человеческое счастье. Но подойдет ли оно ему? Примечания автора: Автор новичок и это его первое произведение. В произведении намеренно используется скудное описание, чтобы читатель сам представлял мелкие детали, погружаясь глубже в повествование.


Азраиль. Спустись с Небес! Том 1

Меня зовут… нет, не так. У меня много имен — в каждом народе и на каждом Небе меня называют по-разному. Вспомнить все свои имена невозможно, зато одно имя является для меня родным. Азраиль. Меня зовут Азраиль… и я когда-то был Богом. Точнее, человеком, что по силе своей достиг уровня семи Богов. Но я был наивен, когда верил в святость Богов. Наивен и глуп, и потому поплатился. Детьми, силой и всем, что ценил. Но теперь я другой. И пришло время создать своё Небо.


Околозима

Шестая часть текстового аниме о попаданце в японского школьника в 1989 году.


Ханец

История Хенга, сотника Ханьской империи эпохи Древнего мира, начавшего жизненный путь крестьянином. Хенг не подозревает о своих скрытых способностях, но однажды становится одним из участников большой Игры под названием «Останется только один». Но не всё просто и очевидно. Обычный житель Древнего мира поверил бы в стандартную байку для новых Игроков, но не двуживущий — редкий участник Игры. Он докапывается до правды и не собирается играть по правилам Игры, но на его мнение всем фиолетово…