Однажды 2. Сквозь невозможное - [10]

– Обещаю, завтра съем всё, что ты приготовишь… Даже можем мультики посмотреть, – я продолжала убеждать его.

– Ты не любишь мультики, – папа фыркнул.

– Зато ты их любишь! – я быстро ответила.

– Хорошо, ловлю на слове… – отец вздохнул.

Я улыбнулась и подошла к нему. Поцеловав его в щечку, я пожелала ему спокойной ночи. Папа в ответ тоже пожелал мне спокойной ночи и пошёл к себе. Глаза ужасно болели от яркого света, так что я выключила свет в комнате. Включив только лампу на прикроватной тумбочке, не торопясь, направилась в ванную. Включив холодную воду, я умылась. Думаю, я сильно напугала отца, ведь раньше никогда не лунатила. Он со мной сойдёт с ума, нужно что-то делать. Ему и так нелегко сейчас, а тут ещё я.

Этот сон был таким реалистичным, любой бы поверил в происходящее. Мне не давала покоя реакция папы, когда я сказала, что Гарри приехал. Почему он так разозлился? Выключив воду, я уставилась на своё отражение. «Эмили, ты и правда поверила, что Гарри приехал?» – я спросила саму себя.

Да, поверила. Увидев его, сразу же забыла о гордости и готова была простить ему всё. Он сказал, что не знает меня, бросил меня, исчез на три года, он был рядом всё это время, но так ни разу не приехал. А самое ужасное то, что я была готова простить ему всё это. «Да уж, Эмили, ты отчаянная», – я продолжала говорить сама с собой. Убрав волосы в пучок, я уставилась на своё отражение. Что там говорят, нужно улыбнуться самой себе, и жизнь наладится? Начну улыбаться с сегодняшнего дня, может, сработает. Я улыбнулась своему отражению, и в следующую секунду засмеялась. Господи, это не улыбка, а не пойми что! Неужели я так улыбаюсь? Такое ощущение, будто мое лицо обкололи ботексом, и всё что получилось – это кривая, еле натянутая улыбка, словно я умираю, но стараюсь улыбаться! Нет, плохая идея, лучше мне вообще не улыбаться. Подумать только и папа видит вот эту улыбку уже три года? Я выключила свет, но продолжала хихикать над собой.

Войдя в комнату, сердце замерло. В приглушённом свете, возле полок с моими книгами и коллекцией виниловых пластинок, стоял мужчина. О нет… Этот силуэт я всегда узнаю. Опять сплю? Нет, ну сколько можно! Моё сознание словно издевается надо мной, продолжает мучить! Когда же я успела заснуть? Неужели заснула в ванной? Или по-прежнему сплю в объятьях папы? Гарри медленно повернулся ко мне лицом. Только пусть не начинает говорить. Это ведь мой сон, и я должна научиться его контролировать.

– Если скажешь хоть слово, я разобью об твою голову вазу… – я попыталась пригрозить, это ведь мой сон, значит, я тут главная.

– И тебе привет… – прохрипел Гарри, сделав шаг вперёд.

Он стоял в том же костюме, в котором я видела его сегодня.

– Стой, где стоишь, – я уверенно сказала.

Я не позволю больше издеваться надо мной.

– Ты забыла это сегодня, – приближаясь ближе ко мне, парень протянул мне клатч.

– Что? – я нахмурилась.

– Эмили, хватит чудить! Я привёз тебе твой долбаный клатч, – стоя почти вплотную напротив меня, Гарри положил на стол мой клатч.

– Эй! Это мой сон, так что не смей повышать на меня голос, ты, жалкий глюк! – я разозлилась.

– Ты часом головой нигде не ударялась? Какой глюк? – всматриваясь в мои глаза, брюнет нахмурился.

– Это не сон? – я удивилась, пытаясь пятиться от него, но вместо этого стояла, как вкопанная.

– Да уж… Может, тебя в детстве роняли, а? – парень язвительно проговорил.

Голубые глаза внимательно изучали меня. Похоже, это правда не сон. Гарри приехал…

– Гад! – замахнувшись, я собиралась влепить ему пощёчину, но он ловко перехватил мою руку в паре сантиметров от своего лица.

– Руки… – он прошипел. Схватив мою руку, он грубо сжал её.

– Ай, больно же! – я запищала.

Гарри вмиг повернул меня к себе спиной, и накрыл мой рот рукой.

– Шшш, отца разбудишь… – он прошептал.

Я пробовала брыкаться, так хотелось врезать ему за все. Он причинил мне столько боли! Я отчаянно пыталась вырваться, но он был сильнее меня.

– Перестань, истеричка. У тебя синяки будут, если будешь продолжать дёргаться… – Гарри тихо ругался.

От его хватки моя кисть ужасно болела. Кажется, синяк уже обеспечен, как объясню его папе? Упала или ударилась? Нет, бред, видно же, что это следы от рук… Я перестала дёргаться.

– Молодец. Я отпущу тебя, но только не ори. Если хочешь материть меня, то только шёпотом, идёт? – отпуская меня, брюнет прошептал.

Я по-прежнему стояла, прижатая к нему спиной. Я чувствовала его напряжённые мышцы, чувствовала, как бьется его сердце. Мне нужно немедленно отстраниться от него, эта близость опасна, я могу потерять голову в любую минуту.

– Идёт, и бить тебя я тоже буду шёпотом, – я прошептала, когда Гарри убрал руку с моих губ.

– Если получится… – парень засмеялся, и сам отстранился от меня. Он прошёл мимо меня и снял пиджак.

– Ничего не изменилось… – оглядывая комнату, брюнет кинул пиджак на кресло.

– Разве? – я удивилась. Гарри повернулся ко мне лицом.

– А ты присмотрись хорошенько, – я продолжала злиться.

– Мы не в счёт, я про комнату говорил… – парень понял, о чём я и тяжело вздохнул. Сев в кресло, он вальяжно откинулся назад.

– Зачем приехал? – сдерживая слезы, я еле спросила.