Одна ночь со шпионом - [59]

Джулия ткнула его кулачком под ребра.

– Я потеряла жениха, а вам смешно.

– Да, но зато вы приобрели любовника, – заметил Маркус.

Он вдруг навалился на нее всем телом, перевернув Джулию на спину, и взглянул ей в глаза. Их губы почти соприкасались.

– Как вы себя чувствуете после наших забав? – спросил он.

Джулия засмеялась:

– Прекрасно! Хотя, не скрою, вы смертельно утомили меня.

Маркус чмокнул ее в кончик носа.

– Но у вас ничего не болит?

– Все в порядке, – сказала Джулия и потянулась. Как она и рассчитывала, от ее движений зеленые глаза Маркуса потемнели, как лес перед грозой.

– Вы ослепительно прекрасны, – промолвил он. – И еще я хочу сказать, что вы отныне моя.

У Джулии затрепетало сердце. Неужели она действительно нашла человека, которому могла доверять? Это уже само по себе было бы настоящим счастьем.

Или, может быть, произошло чудо и она встретила того, с кем могла бы делиться даже самым сокровенным? От этой мысли у Джулии перехватило дыхание.

Членам «Королевской четверки» было запрещено посвящать в свои дела родных и близких. Но если бы Джулия стала Лисой, ей понадобился бы ученик. У Джулии учащенно забилось сердце. Маркус, как никто другой, подходил для этой роли. Он вполне мог бы со временем войти в «четверку». Умный, благородный, отважный, он обладал всеми качествами, необходимыми закулисному политику.

Конечно, в дальнейшем Джулии пришлось бы собрать о нем все необходимые сведения, узнать его биографию. По всей видимости, Маркус не имел знатного происхождения, но был родом из дворянской семьи.

Джулия снова унеслась в мир мечтаний. Она уже представляла себя Лисой. Джулия и Маркус поженились бы, и она начала бы обучать его всем премудростям, которые должен знать тайный агент.

К сожалению, она не могла откровенно поговорить с Маркусом прямо сейчас. Джулия не смела нарушать правила, лежавшие в основе деятельности «Королевской четверки». И все же ей очень хотелось снискать доверие Маркуса, показать ему, что она поняла, почему он исповедовался ей, что она тоже готова излить ему душу.

– Маркус, вы помните, я рассказывала вам о представлениях в варьете Хайрама Пиклза? – спросила она.

– Если вы хотите убить во мне страсть рассказами о своей служанке, танцующей на канате, то знайте, что у вас ничего не получится, – заявил Маркус, комично сдвинув брови в приступе наигранного гнева.

Джулия погладила его по щеке.

– Прошу вас, выслушайте меня. Это очень важно. Я хочу открыть вам одну тайну… Правда, это может мне дорого стоить…

Маркус посерьезнел:

– Джулия, может быть, лучше не надо…

Она улыбнулась:

– Я уверена, что вы никому не расскажете то, что услышите сейчас.

Маркус похолодел. Он не мог остановить Джулию и не мог заткнуть себе уши. А она не замечала его смятения.

– Я не всегда жила в такой роскоши, – начала Джулия. – Я выросла в кибитке, ела и спала у костра вместе с матерью и бродячими артистами, которые заменяли мне семью.

У Маркуса защемило сердце. А Джулия тем временем улыбалась, погрузившись в воспоминания.

– Когда-то меня звали Джилли Бутс, я была цирковой наездницей в варьете Хайрама Пиклза.

Эти слова многое объясняли. Теперь Маркус понимал, почему Джулия так умело обращалась с лошадьми, откуда взялись ее странная прислуга и необычный домашний питомец. После признания Джулии все встало на свои места.

Однако откровения Джулии Маркус мог использовать против нее. Если он донесет членам «Королевской четверке» о том, что узнал, на карьере Джулии будет поставлен крест. Теперь она в руках Маркуса. А ему отныне открыты все пути. Уже завтра к полудню Маркус мог бы получить место Лисы в «четверке».

– Расскажите мне о себе поподробнее, – услышал он как будто издалека собственный голос, показавшийся чужим.

«Да, расскажи о том, как случилось, что одна из красивейших и изящнейших леди когда-то выступала в грязном балагане перед невзыскательной публикой. Расскажи мне всю правду о себе, и я донесу на тебя, доказав, что ты не годишься для той карьеры, о которой мечтаешь», – с горечью подумал Маркус.

И Джулия действительно не таясь поведала ему о своей жизни в труппе бродячих артистов. Летом они переезжали из одного местечка в другое, устраивая на площадях представления с дрессированными животными и акробатическими номерами.

– Когда мне было семнадцать, мама заболела чахоткой, и я оставила труппу, намереваясь достать деньги и отвезти ее на курорт в Бат. Я решила обокрасть один большой загородный дом, в котором было мало обитателей и слуг. Мне казалось, что сделать это будет очень просто, но я ошибалась. Я не нашла ничего ни в сейфе, ни в потайных ящиках столов и секретеров. Я в отчаянии обыскивала комнату за комнатой. Наконец я нашла… впрочем, об этом не следует говорить… Скажем, я нашла припрятанные сокровища – драгоценности, деньги, документы. Одним словом, все, что мне было нужно. Забрав все это, я немедленно покинула дом, так как задерживаться в нем было опасно. Я вовремя ушла, поскольку слуги уже начали вставать. – Джулия улыбнулась, вспоминая эту кражу. – Мне казалось, что я не оставила никаких следов. И это, наверное, действительно было так. Однако после того как я попыталась сбыть рубины, владелец обворованного дома нашел меня. Это был Олдос. Он явился в нашу каморку и уселся за стол с таким видом, словно был здесь хозяином. Мама тогда уже не вставала с постели, а я была в одной ночной рубашке. Однако Олдоса ничто не могло смутить. Он поклонился и представился. «Вы взяли кое-какие вещи, принадлежащие мне, – сказал он. – И я требую, чтобы вы их немедленно вернули». Я не стала спорить и отпираться, а достала все, что украла из его дома и еще не продала, и вручила ему. Он прежде всего проверил, на месте ли все бумаги, а на драгоценности не обратил никакого внимания. Удостоверившись, что все документы целы, Олдос кивнул и откинулся на спинку стула.