Одна на краю света - [14]

— Статьи — это дело хорошее! Путешественнице, да еще корреспонденту как не помочь. И куда вы направляетесь из Анадыря?

— Сначала в Канчалан…

— Канчалан! О!

— Знаете?

— Конечно. Мои ребятки туда поедут. Стало быть, подбросим и вас. У вас есть знакомые в Анадыре, где вы остановитесь?

— Не знаю…

— Ну, этот вопрос мы решим. За время полета я подумаю, где вам разместиться.

Все произошло как в сказке. Так я познакомилась с прапорщиком Александром Ивановичем Никишиным или просто Иванычем, как все любя называли его. Я успокоилась и заснула, не проследив следующую посадку под Иркутском. Мы стояли там совсем немного, я решила, что это был Якутск, поэтому при подлете к очередному месту посадки была уверена, что мы снижаемся к Анадырю.

Светило солнце, на небе было ни облачка. Самолет с креном пошел на разворот. Широкая синяя река под нами искрилась, ее берега в курчавой зелени кустов были подернуты дымкой жаркого полдня. Акваторию бороздило множество лодок, катеров и больших кораблей, оставляя белые следы. Вот так Чукотка! Теплынь! А зелени-то сколько! Да и с попутными катерами, раз их такое множество, проблем не будет! Самолет приземлился и прокатил мимо здания аэропорта. «ЯКУТСК» прочитала я большие буквы вывески и сникла.

Пассажирам объявили, что до вечера мы не улетим, и я отправилась на экскурсию в город. «Как лучше пройти к Лене?» — спросила я у прохожих. Мне подробно объяснили, но оказалось, что они направили меня к гостинице «Лена». «Как выйти к реке?» — обратилась я к пацану с удочкой в руках. Он посмотрел на меня, как на ненормальную и, не ответив, перешел на другую сторону улицы. Да, я действительно свалилась с небес.

Все-таки я успела искупаться в великой русской реке Лене и осмотреть столицу Сахи. В городе меня поразили старинные деревянные дома — коричневые, некрашенные избы, срубленные из могучих бревен. С резными наличниками, окнами, закрытыми узорчатыми ставнями. Многие дома были покосившимися, некоторые жилыми, окруженными глухими заборами из мощных досок. На меня дохнуло временем первых поселенцев. Город среди тайги. Даже на центральной площади рядом с современными разноцветными многоэтажными зданиями на ножках, возвышающих дома над вечной мерзлотой, примостились деревянные избы. А асфальтовые тротуары перемежались с деревянными переходами.

С многочисленными пассажирами-военнослужащими, их женами и детьми ночью мы грелись у коптящего костра из досок на задворках аэродрома и чудом взлетели только утром за час до начала бессрочной забастовки диспетчеров Якутского аэропорта.

Наконец, мы пошли на снижение. Бурые краски тундры, пласты потемневшего снега на берегах лимана, снежник в ложбине невысокой сопки — вот это уже Чукотка. В аэропорту Анадыря самолет встречали машины, всех нас отвезли в поселок Угольные Копи. И хотя на этот раз у меня был пропуск в погранзону, отсутствию проверки со стороны пограничников я не огорчилась.

Нас высадили у дома Иваныча. Домишки в той части поселка были двухэтажные, серые, обшарпанные, с отвалившийся штукатуркой. Бетонные. Унылые и неприглядные. Один туалет в подъезде обслуживал восемь квартир. Вода здесь была привозная, в бочках. Да, военнослужащим жилось не сладко.

Иваныч отвел меня к своим приятелям военным, сослуживцам, к Володе с Галей. Галя была моей ровесницей и уже успела получить звание старшего прапорщика — высшее неофицерское звание. Она была снайпером и воевала в Чечне, а здесь находилась на обслуживании аэродрома.

Мы угощались свежей малосольной икрой, паштетом из печени рыб, рыбными котлетами — дарами моря. Ход красной рыбы уже начался, а скудный продовольственный паек закончился. Заработанные деньги, как водится, задерживали. Поэтому военнослужащим невольно приходилось переходить на подножный корм.

Галя предложила мне пока остаться жить здесь, в ее служебной квартире. Она разложила кресло-диван, постелила простыню, дала мне свою шубу вместо одеяла. Занавесок на окне не было, через стекло било солнце, и на гвоздики, забитые в раму, навешивалась палка с перекинутым через нее покрывалом, чтобы затемнять комнату на ночь. Ночью солнце скрывалось за горизонтом, но пока ночи здесь еще были белыми.

Мне нужно было выспаться, прийти в себя. По местному времени мы прилетели в 4 часа дня. В Москве было восемь утра, но после двух с половиной суток полета в голове у меня все перемешалось и хотелось спать.

На старт

Еще в Москве моя подруга Юлька сказала мне, что я смогу пройти маршрут, если доберусь до его начала. Поселок Канчалан был началом моего пути. Теперь только 68 километров по прямой разделяло нас. Но обольщаться было рано.

На Чукотку мы прилетели в четверг, 17 июля. И хотя военные говорили, что тепла еще не было, и к началу лета я не опоздала, все-таки я очень торопилась. Я знала, что навигация вдоль побережья Ледовитого океана заканчивается к середине сентября. Позднее на северном побережье уже может наступить зима. В моем распоряжении оставалось всего два месяца.

Иваныч обещал позвонить в Канчалан (к моему удивлению, с поселком была кабельная связь), вызвать знакомого Петруху на моторке. Я доверилась ему, однако Галка посоветовала мне не очень рассчитывать на это и обещала узнать на работе, когда пойдет баржа на Канчалан. «Если появится информация о барже, мы, военные, первые об этом узнаем», — уверенно успокоила она меня и в тот же день сообщила, что баржа пойдет на Канчалан в понедельник.