Одна лишь ты - [27]

В прошлом году какой-то старый знакомый Дженнифер вспомнил, что прежде она удачно работала в музыкальной комедии, и предложил ей написать либретто к новому спектаклю. Дженнифер согласилась, и Тони очень обрадовался этому, полагая, что возвращение к творческой жизни окончательно излечит жену от тоски по умершей дочери.

Мюзикл получился превосходным. Тони гордился женой, ее талантом и даже водил нескольких своих важных клиентов и деловых партнеров смотреть спектакль. С нескрываемым торжеством он показывал им программку, где было написано: «Автор либретто — Дженнифер Райленд», и объяснял, что для творческой работы его жена пользуется своей девичьей фамилией, хорошо известной в музыкальных и театральных кругах.

Вечером Тони и Дженнифер посмотрели по телевизору выпуск новостей, пролистали газеты и решили лечь спать пораньше.

— Я тебя люблю, — тихо сказал Тони и нежно поцеловал жену в щеку.

— Я тоже люблю тебя, дорогой, — отозвалась она.

Ответ Дженнифер был абсолютно искренним, но, произнеся эти слова, она вдруг ощутила легкую тревогу. Она любит Тони? А… как же Патрик?

Господи, как это глупо! С чего ей думать о Патрике, ведь их роман закончился, фактически и не начавшись, много лет назад! Дженнифер действительно нежно и преданно любила мужа, их семейная жизнь протекала спокойно, размеренно и стабильно. Да о таком замужестве мечтает каждая женщина! У них с Тони есть все, что необходимо: деньги, положение в обществе и глубокая взаимная привязанность. Правда, нет детей, но впереди еще целая жизнь, и, может быть, скоро все изменится. Впрочем… годы идут, и несколько раз Дженнифер даже заговаривала с Тони об усыновлении ребенка, но он мягко отказывал ей, считая, что следует еще немного подождать.

Дженнифер закрыла глаза и, прислушиваясь к ровному сонному дыханию мужа, снова начала вспоминать недавнюю встречу с Патриком и обдумывать его неожиданное предложение. Интуиция подсказывала ей, что возвращаться к прежнему не стоит. Нет, не потому, что совместная работа с Патриком чревата какой-либо опасностью. Просто лучше не пытаться вернуться в прошлую жизнь. Ни к чему хорошему это не приведет.

«Я должна позвонить Патрику и отказаться от работы над новым мюзиклом!» — убеждала себя Дженнифер.

Но преодолеть желание вновь уйти в творческую жизнь, ощутить давно забытые приливы вдохновения и стать соавтором Патрика Латтимора было выше ее сил.

Глава 5

— Так… Давай, красотка, теперь встань правее. Так… хорошо! — командовал фотограф, щелкая затвором фотоаппарата. — Так, теперь иди на меня. Стоп! Вытяни ножку! Улыбочка! Еще раз! О'кей, снято! Молодец!

Дебра Диллон с отсутствующим видом и застывшей на губах улыбкой выполняла все команды фотографа, который интересовался лишь той частью ее тела, что была ниже талии. Дебра Диллон рекламировала нижнее белье, колготки и носки для объемного иллюстрированного журнала-каталога женской одежды.

Сегодня она явилась на работу не в лучшем виде: светлые, медового оттенка волосы растрепаны, ресницы не накрашены, на щеках — небрежные мазки румян, а пухлые выразительные губы едва тронуты помадой. У Дебры болела голова, и от этого настроение было хуже некуда. Вдобавок ее раздражали постоянный шум, назойливые указания фотографа и то, что его непрерывно теребили художественный редактор и администратор рекламного агентства, занимающийся счетами клиентов.

Дебра старалась не замечать сильной пульсирующей боли в висках и сосредоточиться только на командах фотографа, по это удавалось ей плохо. Господи, до чего же надоела эта каждодневная рутинная работа, как она устала от нее! Изо дня в день ходить туда-сюда, демонстрируя ступни, лодыжки и колени, то ложиться на спину, скрестив ноги, то вытягивать их вперед и удерживать в одном и том же положении долгое время… Хотя, в сущности, работа неплохая, и если бы Дебра не ленилась и заключила еще два-три контракта, то могла бы зарабатывать по триста долларов за часовой сеанс. Тогда и денег у нее оставалось бы больше, ведь она каждый месяц посылала сестре приличную сумму.

— Все! Перерыв на ленч!

Дебра с облегчением вздохнула и торопливо натянула трикотажную юбку, блузку, мягкие кожаные туфли и пальто. Администратор рекламного агентства пригласил ее на ленч, но она вежливо отказалась. Запив две таблетки аспирина водой, Дебра выбежала на улицу.

Ей хотелось немного побыть одной, отдохнуть и пообедать в каком-нибудь тихом недорогом кафе, где обычно собираются на ленч мелкие клерки и девушки — продавщицы жвачки из киосков. В таком обществе Дебре нравилось обедать, здесь она чувствовала себя комфортно и спокойно.

Заказав йогурт и кусок дыни, Дебра сложила руки на коленях. Она машинально крутила кольцо, подаренное ей женихом в честь помолвки. Это кольцо означало для Дебры многое — прежде всего то, что она очень скоро навсегда распрощается с ненавистным ей модельным бизнесом.

Дебре Диллон исполнился двадцать один год, но она в отличие от своих сверстниц была начисто лишена честолюбия и стремления к успешной карьере. Желание побольше заработать объяснялось не амбициями и не природной алчностью, а совсем иными причинами.