Одна крошечная ложь - [86]

— Расскажи ей, Ливи. Расскажи, что происходит между тобой и ее будущим мужем, если считаешь, что так хорошо его знаешь.

Мне ничего не нужно говорить. Лицо Даны бледнеет. Я наблюдаю, как она осматривает меня с головы до ног, а потом поворачивается к кровати и снова ко мне. Практически отпрянув от руки Эштона, она на подгибающихся ногах делает три шага.

— Эш? — Ее голос дрожит, когда она смотрит на него.

Он опускает голову, едва понятно пробормотав:

— Я совершил ошибку. Просто дай мне объяснить.

Ударившись в слезы, она выбегает из комнаты. Эштон не медлит ни секунды. Он несется за ней, а ее крики разносятся по всему дому.

Поворачивается спиной ко мне. К нам. К тому, кем мы, черт побери, были. Ошибкой.

Слова Коннора едва слышны, но жалят. Мягки, но смертоносны. Честны, но так далеки от правды.

— Сегодня ты помогла разбить два сердца. Наверное, гордишься собой. Прощай, Ливи.

Дверь в спальню захлопывается за ним.

И я понимаю, что у меня больше нет причин оставаться здесь. Ни в этом доме, ни в этом колледже. Ни в этой жизни, которая и не моя вовсе.

Мне придется все отпустить.

Так что, я ухожу прочь.

Ухожу прочь, оставляя позади голоса, крики, обманутые надежды.

Ухожу прочь, оставляя позади свои обманы, ошибки, сожаления.

Ухожу прочь, оставляя позади то, кем я должна была быть и кем я быть не могу.

Прочь ото всей этой лжи.

Глава 18 Отпустить

Они обнаруживаются за кухонным столом. Кейси сидит на коленях у Трента, запустив пальцы ему в волосы, и смеется над Дэном, пока тот тыкает пальцем в округлившийся живот Шторм, пытаясь вызвать у ребенка ответную реакцию. Шторм должна родить через два месяца, и сейчас она прекрасна, как никогда.

— Ливи? — Сестра смотрит на меня со смесью удивления и беспокойства в бледно-голубых глазах. — умала, ты не приедешь домой на каникулы.

Я сглатываю.

— Как и я, но…обстоятельства изменились.

— Заметно. — Она выразительно поглядывает на мой наряд.

Я так и не вернулась в общежитие, чтобы переодеться. Просто запрыгнула в такси до Ньюарка и дождалась первого свободного рейса в Майами. Потребовалось десять часов, и вот я здесь.

Дома.

Откуда и вовсе не должна была уезжать.

Никто не произносит ни слова, но спиной я чувствую их взгляды, когда подхожу к буфету и достаю бутылку текилы, которую Шторм хранит на верхней полке. Для экстренных случаев, как она говорит.

— Ты была права, Кейси. — Я беру две стопки. — Все это время ты была права.

* * *

— Я скучала по крикам чаек, — шепчу я.

— Обалдеть, тебе и правда лечиться надо.

Фыркнув, я махаю рукой в направлении Кейси и умудряюсь шлепнуть ее по щеке. Прошлым вечером, с бутылкой текилы и двумя стопками в руках, я молча вышла на открытую террасу. Кейси пошла за мной и поставила лежак рядом с моим. Не сказав ни слова, она наполнила стопки.

И я начала изливать душу.

Все рассказала своей сестре.

Созналась во всех деталях последних двух месяцев, даже самых интимных и постыдных. Начав выходить наружу, правда полилась из меня нескончаемым потоком. Уверена, выпивка помогла, но присутствие сестры помогло еще больше. Кейси просто слушала. Держала меня за руку и крепко сжимала. Она не осуждала, не ругалась, не вздыхала и не бросала разочарованных взглядов, не заставляла меня стыдиться. Поворчала, правда, насчет презервативов, но потом быстро признала, что не ей судить.

Она плакала со мной.

В какой-то момент пришел Трент и накрыл нас покрывалом. Он не проронил ни слова, оставив нас наедине в своем пьяно-рыдательном ступоре. И я отключилась с первыми лучами поднимающегося из-за горизонта солнца, совершенно истощенная из-за всех эмоций, секретов и лжи.

— Можно я еще раз посмотрю фотографию? — тихо просит Кейси.

Я достаю из сумки снимок формата десять на пятнадцать и отдаю ей. Как хорошо, что он был при мне, когда я уехала.

— Поверить не могу, какие они здесь молодые, — бормочет она, как и я тогда, проводя пальцами по изображению. Я улыбаюсь про себя. Еще три года назад Кейси не могла смотреть даже в направлении фотографий наших родителей.

Махнув снимком, прежде чем отдать его мне, сестра произносит:

— Доказывает, что ты ему небезразлична, Ливи. Даже, если он и катастрофа ходячая.

Я закрываю глаза, и с моих губ срывается тяжелый вздох.

— Не знаю, что делать, Кейси. Вернуться я не могу. В смысле…он помолвлен. Или был помолвлен.

Помолвлен ли он еще? Немного раньше я получила от Рейган сообщение с текстом «Где тебя, блин, носит?». Объяснив, что я вернулась в Майами, мы обменялись несколькими сообщениями, но никаких новостей для меня у нее не было. Либо она не хотела ничего мне говорить, кроме того, что ей пришлось целый день скрываться в комнате Гранта из-за стоящих в доме криков.

От этого я только больше переживаю насчет Эштона. Что, если он не с Даной? Что с ним сделает его отец? Использует ли он что бы то ни было против него?

— И он однозначно ходячая катастрофа, — повторяет Кейси. — Ему надо с собой разобраться, прежде чем он сможет двигаться с кем-то дальше, в том числе, и с тобой.

От одной мысли об этом грудь спирает. Она права. Что бы ни было между нами с Эштоном, мне придется это отпустить. Как бы ни хотелось мне стараться и дальше, оставаться с ним рядом, пока он борется с демонами, с которыми должен бороться, я не могу этого делать. Не таким образом.