Одиссея. В прозаическом переложении Лоуренса Аравийского - [5]

«Поэтому я советую тебе призадуматься, как ты сам можешь изгнать кавалеров из дворца. Выслушай мой план. Завтра созови ахейских лордов на совет и, призывая богов в свидетели, потребуй, чтобы кавалеры разошлись по домам. Если твоя мать решится выйти замуж, пусть сперва переедет во дворец своего отца. Он человек могущественный, и сумеет обеспечить ее приличным приданым и сыграть пышную свадьбу, как и подобает любимой дочери.

«А тебе я советую выбрать лучшее двадцативесельное судно, взять гребцов и отправиться в путешествие, чтобы узнать, куда запропастился твой отец, Может, люди тебе расскажут, или Зевес заронит ответ в твой ум, и тебе станет ясна истина. Отправляйся в Пилос и посоветуйся со священным Нестором, а оттуда держи курс в Спарту к рыжему королю Менелаю. Он последним из ахейцев вернулся с войны. Если узнаешь, что твой отец жив и скоро возвратится домой, стисни зубы и еще год потерпи лишения и беспорядок в дому, А узнаешь, что он погиб навеки, — вернись на родину, насыпь ему курган по всем правилам и выдай мать замуж.

«А тем временем думай, как перебить кавалеров в твоем дому, в честном ли бою или уловкой. Ребячество тебе уже не к лицу, пора забыть детские фантазии. Ты муж ростом и статью. Ты слыхал, как повсеместно прославился принц Орест, отмстивший изменнику Эгисту за подлое убийство его благородного отца? Будь как Орест, и грядущие поколения воспоют тебя.

«А сейчас мне пора возвращаться — матросы устали ждать. Я оставляю дело в твоих руках. Подумай над моим советом».

— Сэр, — сказал разумный Телемах, — ты говорил со мной с сердечной добротой, как отец с сыном. Я это никогда не забуду. Я понимаю, что тебе не терпится отплыть, но задержись хоть немного, искупайся в бане и освежись. А потом пойдешь на корабль в счастливом расположении духа, захватив на память обо мне прекрасный и драгоценный подарок, из тех, что дарят только по великой дружбе.

— Нет, — отказалась ясноглазая богиня Афина, — не пытайся меня удержать. Я спешу. А знак дружбы, который ты мне предлагаешь, пусть подождет моего обратного плаванья, и я возьму его прямо домой. Выбери самый дорогой дар — я отдарю тебя достойнейшим.

С этими словами она исчезла, как будто птица вспорхнула, оставив Телемаха полным решительности и присутствия духа. И образ отца стал перед ним еще живее прежнего. Заметив в себе эти перемены, Телемах был потрясен. Он понял, что его посетило божество. И сам подобный богам, он вернулся в общество кавалеров.

Они молча внимали песни замечательного менестреля, а тот пел о возвращении ахейцев из-под Трои и о несчастьях, выпавших на их долю по воле Афины Паллады. В своей горнице наверху Пенелопа, милостивая дочь Икария, прислушалась к словам баллады и спустилась вниз в зал по крутой лестнице в сопровождении двух фрейлин. Она приблизилась к обществу кавалеров, прикрыла лицо складкой платка и стала у несущей колонны меж двух фрейлин. Разрыдавшись, она прервала вдохновенного барда.

— Фемий, — сказала она, — с твоим знанием баллад о подвигах богов и героев ты мог бы выбрать и другую, чтобы очаровать слушателей. Спой что-нибудь подходящее для веселого пира. А эту песнь больше не пой. Она слишком грустна, у меня от нее сердце щемит. Ведь я понесла самый тяжкий урон в этой катастрофе. Я каждый день оплакиваю лучшего из мужей, чье имя гремело от Эллады до Аргоса.

Но Телемах не собирался потакать Пенелопе.

— Мать, — сказал он, — не мешай нашему верному барду развлекать нас, как его душеньке угодно. Не поэты виновны в происшедшей трагедии, но сам Зевес, который поступает с нами по своему усмотрению. Не будем винить Фемия, коль он поет страшную судьбу данайцев — слушатели всегда требуют новых песен. Мужайся и крепись, ибо не только Одиссей не вернулся с войны. Многие мужья встретили свой рок под Троей. Иди же в свою горницу и займись своими делами, ткацким станком и веретеном, и прикажи служанкам продолжать работу. Принимать решения — дело мужчины, а в этом доме мужчина и хозяин — я.

Пенелопа была изумлена, но вняла здравым речам сына и удалилась к себе. Она поднялась в будуар в сопровождении фрейлин и зарыдала по Одиссею, любимому супругу, пока ясноглазая Афина не сомкнула ей очи сладким сном.

Тем временем в сумрачном зале кавалеры разгулялись, и каждый громогласно клялся, что именно ему выпадет лечь в постель с королевой. Но мудрый Телемах призвал их к порядку.

— Соискатели руки моей матери, — сказал он, — прекратите необузданную наглость. Ужинайте и развлекайтесь, но тихо, чтобы не мешать дивному голосу барда. А завтра, я предлагаю, пойдем в собрание. Там я официально попрошу вас покинуть наш дом. У вас есть свои залы, можете там пировать за собственный счет и принимать друг друга по очереди. А если вам милее транжирить мое достояние — пируйте без удержу, но Зевес приблизит день возмездия, когда я без удержу перебью вас в своем доме.

Они изумились дерзкому тону Телемаха, но прикусили язык. Наконец Антиной, сын Эвпейта ответил:

— Что же, Телемах, видать, боги научили тебя вольной речи и надменным словам. Хоть ты и сын своего отца и наследник итакского престола, упаси тебя бог стать королем окруженной волнами Итаки.