Одиссея Хамида Сарымсакова - [26]
А жизнь продолжается. Как любил говаривать Гоша Кошляков?.. «Не кручиньтесь, ребятишки, живы будем — не помрем!»
И вот он теперь погиб, как и многие его боевые товарищи. Их наградили орденами как живых. Нет пометки — посмертно.
Ровно в семь вечера в клуб прибыл адмирал Головко со свитой. Из награжденных Красным Знаменем выстроились оставшиеся пока в живых. Чертова дюжина. Головко, удивительно красивый человек, выглядевший гораздо моложе своих лет, с длинными загнутыми кверху ресницами, спросил о чем-то стоящих рядом комдива и командира полка, вздохнул.
Началась церемония вручения боевых орденов. Кто-то из механиков играл на аккордеоне туш... Подошел через Хамида. Четким шагом вышел из строя. Смотрит адмиралу в глаза — не видит. А тот:
— Мужайся, парень. Что делать?.. Война!
— Стараюсь... мужаться...
— Мужайся, младший лейтенант Сарымсаков. И помни, всегда помни: здесь, в Заполярье, ты защищаешь свой солнечный край. Иди. Впереди большие и трудные дела у тебя, младший лейтенант.
Хамид в редкие часы досуга продолжал углублять авиационные познания. Теперь он почти не обращал внимание на магнитный компас, который безбожно врал, когда бушевали магнитные бури или восходило на небосвод переливчатое и таинственное северное сияние. И даже не любовался сполохами его, хотя зрелище было сказочное. Кой черт любоваться, когда можно очутиться у черта в пасти!
Полеты... Полеты... Разведка... АФС... Бомбометание с пикирования, поиск пропавших самолетов на высоте и с бреющего...
Гибли, уходили в небытие и бессмертие товарищи. Иных и не повидал даже. Прибыла в полк третья эскадрилья, командиром которой был капитан Цецорин. Стал комэском Туганов...
И настал, наконец, день, который так люб был всегда Хамиду — 31 декабря 1942 года. Предновогодье! Сказочные рассказы... Возвышенное настроение, воспоминания о довоенных «елочных балах»...
Снабженцы полка украсили «игрушками» скудную заполярную елочку. На ней красовались отстрелянные гильзы ШВАКов, гранаты-лимонки, гирлянды девятимиллиметровых пистолетных патронов для ТТ, самодельные виселицы с «гитлером», «герингом» и другими «Г», чекушечки «белоголовых»...
А в три часа дня, — дня, разумеется, условно (еле брезжило) приказ: «Бомбоудар по транспортам противника с пикирования в районе Линахамари».
Бомбы легли точно. Два «купца» задымили, запылали. Но появились «мессеры» — штук сорок. И они обрушились на шестерку «пешек»...
Вспоминать не хочется, что произошло дальше...
Из шести Пе-2 на базу возвратился единственный экипаж Акулинина-Сарымсакова.
А нервы уже не могли сдерживать. Ему весь обратный путь, как зубилом, кромсала мозг мысль: «Где же истребительное прикрытие, где?»
Едва приземлившись, Хамид вывалился из «пешки» и с диким криком: «Где прикрытие?!», бросился искать «виноватых»...
Кто-то деликатно, но очень цепко схватил его за руки. Опомнился и увидел — адмирал Головко. Рядом — порученцы. Но держал его сам командующий СФ. И еще говорил: «Ты, парень, пошуми, пошуми. Устал, дружок, измотался?».
Хамид вдруг ощутил такую усталость, что даже застонал и кивнул:
— Очень...
— Сколько вылетов в Заполярье?
— За полсотни.
— Конечно, устал... А насчет истребительного прикрытия... пока еще не хватает. Понимаешь?.. Вот такая беда.
Адмирал ласково погладил юношу по голове, как маленького, и сказал окружавшим его военным:
— Экипаж Акулинина немедленно на неделю в прифронтовой дом отдыха. А затем — всем троим две недели, не считая дороги, — отпуск дать на поправку здоровья.
Головко встряхнул за плечи младшего лейтенанта и улыбнулся (улыбка у Головко, как подтверждают многие его сослуживцы) была прекрасной, нежной, глубоко человечной.
— Ты все понял, младший лейтенант?
Не веря ушам своим, Хамид пролепетал:
— Две недели... Отпуск... Домой!.. Я не ослышался?
— Заслужил.
Прошла нестерпимо длинная неделя в доме отдыха. Настало время отправляться в Ташкент. Товарищи-«летуны» снабдили боевого друга продуктами, даже треской маринованной в собственном соусе. Совестно было вести с собой «сидор» в голодноватый тыл. Впрочем, до тыла было еще далеко. Мурманская дорога подвергалась систематическим бомбежкам.
И Хамид ехал в таком поезде.
Молодой офицер (теперь уже офицер) вышел на платформу вокзала, осмотрелся по сторонам и смахнул с глаз слезу. Родной город. Родная земля...
ГЛАВА VIII. НЕДЕЛЯ БЕЗ ВОЙНЫ
Перекинув через плечо два вещевых мешка — «сидора», Хамид миновал привокзальную площадь и с тяжело бьющимся сердцем зашагал по улице Тараса Шевченко. Знакомый и незнакомый город!.. Много явно приезжих, не ташкентцев. Длинные, с вздернутыми «подватенными» плечами легкие пальто из лодзинского материала в елочку — у мужчин. Женщины с широко расклешенными коротковатыми юбками в крупную клетку. Поверх одних — тоже пальтишки с «плечами», колоколом; на других — стеганые ватники. А там, где на тротуаре разгребли снег, непонятный перестук, вроде как лошади в денницах цокают копытами. Присмотрелся — на многих мужчинах и женщинах туфли, ботинки на деревянных подошвах.
У большинства прохожих лица изнуренные, с темными кругами под глазами. На каждом шагу — инвалиды. Кто без руки, кто без ноги. Большинство инвалидов в видавших виды шинелях и стоптанных кирзачах (кому есть на что надевать их), но встречаются и ребята в прокопченных в сталинградском горниле добротных полушубках.
Чекисты Узбекистана… Люди разной судьбы, разных поколений, разных национальностей, самоотверженно, не жалея сил и жизни, вступали в схватку с врагами Родины. Об их замечательных делах рассказывает этот сборник.Рассчитан на широкий круг читателей.
Роман-хроника «Приговор приведен в исполнение...» посвящен первым чекистам молодой Туркреспублики, их боевому содружеству с уголовным розыском в борьбе за становление и укрепление Советской власти в условиях бешеного натиска белогвардейской контрреволюции, феодально-буржуазной реакции, иностранных интервентов, происков империалистических разведок, а также разгула уголовной преступности, сомкнувшейся с контрреволюцией.
От Инклера, отсканировавшего эту книгу:Олег Сидельников «Нокаут» — советский ностальгический детектив. Всё по правилам: американский шпион, стиляга, усталый полковник, энергичный капитан. Прекрасные иллюстрации в духе времени (Художники Д.Синицкий и П.Леушин.). Ну и юмор, ведь книга посвящена Ильфу и Петрову, и Бендер там присутствует. Во сне, правда.
Роман «Пора летних каникул» (прежнее название «Трое у пулемета» рисует картину грозного и героического лета 1941-го года подвиг семнадцатилетних юношей, ставших солдатами.
Над романом «Привал на Эльбе» П. Елисеев работал двенадцать лет. В основу произведения положены фронтовые и послевоенные события, участником которых являлся и автор романа.
Проза эта насквозь пародийна, но сквозь страницы прорастает что-то новое, ни на что не похожее. Действие происходит в стране, где мучаются собой люди с узнаваемыми доморощенными фамилиями, но границы этой страны надмирны. Мир Рагозина полон осязаемых деталей, битком набит запахами, реален до рези в глазах, но неузнаваем. Полный набор известных мировых сюжетов в наличии, но они прокручиваются на месте, как гайки с сорванной резьбой. Традиционные литценности рассыпаются, превращаются в труху… Это очень озорная проза.
Вернувшись домой после боевых действий в Чечне, наши офицеры и солдаты на вопрос «Как там, на войне?» больше молчат или мрачно отшучиваются, ведь война — всегда боль душевная, физическая, и сражавшиеся с регулярной дудаевской армией, ичкерийскими террористами, боевиками российские воины не хотят травмировать родных своими переживаниями. Чтобы смысл внутренней жизни и боевой работы тех, кто воевал в Чечне, стал понятнее их женам, сестрам, родителям, писатель Виталий Носков назвал свою документальнохудожественную книгу «Спецназ.
К 60-летию Вооруженных Сил СССР. Повесть об авиаторах, мужественно сражавшихся в годы Великой Отечественной войны в Заполярье. Ее автор — участник событий, военком и командир эскадрильи. В книге ярко показаны интернациональная миссия советского народа, дружба советских людей с норвежскими патриотами.
Заложник – это человек, который находится во власти преступников. Сказанное не значит, что он вообще лишен возможности бороться за благополучное разрешение той ситуации, в которой оказался. Напротив, от его поведения зависит многое. Выбор правильной линии поведения требует наличия соответствующих знаний. Таковыми должны обладать потенциальные жертвы террористических актов и захвата помещений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.