Одиссея барона Урхо - [36]

— Боюсь, такую сумму университет позволить себе выбросить просто не в состоянии.

— То есть полюбовно нам не договориться? — Дионис не удивился.

— К сожалению, нет. Придется вам решать эту проблему через суд. — Ректор подтвердил его опасения.

— Это было бы нежелательно, — нахмурился Дионис. — Моя клиентка не хотела бы лишней огласки этого дела.

— Я понимаю, — сочувствующе ответил Зюзель. — Но наш бюджет невелик. А выплата таких размеров очень сильно по нему ударит. Боюсь, судебного разбирательства не избежать. Даже если нас признают виновными, то на меньшую сумму.

Лидия недовольно шевельнулась.

— Но нет худа без добра, — продолжил Зюзель. — Один из моих аспирантов сейчас пишет диссертацию, изучает межкультурные контакты. Ваше дело может послужить для него очень ценным источником. Я-то сам хотел избежать его огласки, не разрешал использовать, но суд все меняет. Пусть хоть какая-то польза будет. Может, часть расходов спишут на его подготовку, — невесело пошутил он.

— Это исключено. — Дионис был категоричен. — Подробности этого дела должны быть закрыты.

— У нас гласный суд, что ж тут сделаешь. — Зюзель извиняющееся посмотрел на девушку, и на сей раз она ответила ему мимолетным взглядом из-под очков. — Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь.

Дионис нагнулся к Лидии и что-то прошептал. Она долго думала, но потом еле слышно ответила «нет».

— Увы, Бали Робертович, если вы отказываетесь удовлетворить наши претензии, мы будем вынуждены подать в суд на ваш университет. И я бы попросил больше не делать подобных намеков, которые давят на мнение моего клиента.

Зюзель развел руками: мол, рад бы помочь, да не в силах.

— Печально, конечно, — признал он. — Я бы хотел принести вам свои искренние извинения, Лидия. Хоть я и не был куратором Тонена на Земле, ответственность лежит на мне.

Лидия ничего не ответила, лишь посмотрела на своего адвоката:

— Мы уже можем идти?

— Да, конечно, Лидия. — Дионис засуетился, вставая со стула. — Извините за беспокойство, Бали Робертович.

Встал, чтобы проводить гостей, и ректор.

— Ничего страшного. Увидимся в суде.

Адвокат с Лидией вышли из университета на уже совершенно темную улицу. Здесь Лидия быстро попрощалась и исчезла внутри своей машины. Дионис не стал смотреть, как она отъезжает. Вместо этого он сделал то, что не делал с самого детства, — поднял голову к ночному небу. Сначала из-за уличного освещения он увидел лишь несколько самых ярких звезд. Потом его глаза начали привыкать к темноте, и на небе начали появляться все новые и новые огоньки. Этот черный океан вдруг надвинулся на него, нахлынул воспоминаниями детства, да так сильно, что Дионис отвел от него глаза, потряс головой, избавляясь от всех ненужных мыслей, и, старательно вспоминая все завтрашние дела, пошел к своему автомобилю.

Часть третья

Глава 10

Жизнь зародилась на Ледяной, когда ее солнце Аврора светило гораздо жарче, чем сейчас. Ход эволюции протекал аналогично земному, местные формы жизни успели развиться до первых млекопитающих, как вдруг Аврора начала снижать свою активность. За два десятка тысячелетий температура на планете упала на сорок градусов. Вся планета, за исключением полоски к северу и югу от экватора, покрылась льдом. После этого местное светило снова стабилизировалось, и озадаченные астрономы лишь разводили руками, когда их просили объяснить этот феномен.

И все же биосфере Ледяной относительно повезло. Изменения были медленными, поэтому она смогла выжить. Теплолюбивые виды вымирали, но северные смещались к югу, привыкали к отсутствию смены времен года и занимали их место. Когда на планету высадились первые корабли с колонистами, ее экваториальный пояс был в целом похож на северные области Европы и Америки. Густые хвойные леса, покрытые шерстью млекопитающие, дальше к северу и югу что-то вроде тундры — пейзаж, хорошо знакомый скандинаву или жителю российского севера. Очень зрелищно Ледяная смотрелась из космоса. Два бриллиантовых шлема сжимали в своих объятиях жемчужное ожерелье темно-зеленого и голубого цвета. По крайней мере такая ассоциация сложилась у Тонена, когда он из капитанской рубки разглядывал дневную поверхность планеты. Облака впечатления не портили, да и было их совсем немного.

— Это даже красивее Земли, — повернулся он к старшему помощнику.

— Мнения обычно разделяются пополам. — Старпом, чьей обязанностью было присматривать за пассажирами, почти весь полет провел с Тоненом. Предполетное описание этого пассажира было весьма простым, «средневековый феодал», и старпом с легким ужасом ждал его появления на борту корабля. Феодал вопреки его подсознательным ожиданиям не был увешан мечами, от него не пахло прокисшим пивом, да и был он весьма любезен и корректен.

— Когда-то полет с Земли до Ледяной занимал пятьдесят лет, можете себе такое представить? — спросил старпом у Тонена. — В криокамерах, конечно, но все же…

Учитывая то, что сейчас летели они всего двадцать часов, сделать это было очень сложно. Тонен закрыл глаза и увидел, как в металлическую коробку заходят молодые юноши и девушки, а через пятьдесят лет оттуда выходят старики и старухи. Странно, и зачем это было нужно? Тонен открыл рот, чтобы уточнить, что такое криокамера, но времени его задать у него уже не было. Капитан оторвался от мониторов и повернулся к пассажирам, которые все столпились в капитанской рубке.