Одиночка - [35]

— Зачем Компании нужно было посылать с нами робота? Чего они хотели?

Голова гудела, как колокол. Рипли глухо застонала и открыла глаза. Вкус крови во рту вызывал тошноту. Вокруг было тихо, только откуда-то издалека, видимо, из кают-компании, доносилось негромкое поскуливание. Наверное, это Ламберт. Яркой вспышкой перед глазами мелькнуло то, что произошло совсем недавно. Рипли подползла к стене и, оперевшись на нее, ухитрилась подняться на ноги. С трудом передвигаясь и держась за переборку, она вошла в кают-компанию.

Ламберт сидела, скрючившись под столом, и, уткнув голову в колени, выла:

— Какой ужас! Неужели все это произошло с нами? Почему? Или это просто сон? Проснуться бы, а?

— К сожалению, это не сон, — покачал головой Паркер. — От этого сна мы можем запросто не проснуться. Вылазь, маленькая, с этой проблемой мы уже справились.

— Видимо, он служил в отделе вооружений, — прохрипела Рипли: ей все еще было тяжело разговаривать. — У него, по-видимому, было какое-то специальное задание.

— С воскресением, — приветливо осклабился Паркер.

Из-под стола появилась взъерошенная голова Ламберт и прошептала:

— Я здесь боюсь, я хочу домой. Мне все надоело.

— Да. Не волнуйся. Просто мы все немного устали. Слишком многое произошло за эти часы.

Рипли сидела прямо на полу возле люка и тяжело дышала. Головная боль заполнила череп, не давая оформиться ни одной мысли. Ламберт привидением замерла возле стола. Лицо ее было испуганным и мертвенно-бледным.

— Девочки, по-моему, нам всем нужен отдых. Мы плохо выглядим. Если сказать честно, просто дерьмово выглядим! Как вы смотрите на то, чтобы часок-другой вздремнуть?

— Я не усну, ни за что не усну, — слабо засопротивлялась Ламберт. — Мне все время будут сниться кошмары. Я боюсь!

— Ничего, детка. Я спою тебе колыбельную песню и все время буду сидеть возле твоей постели, отгоняя страшные сновидения. Надо немного поспать! Пойдемте, — скомандовал Паркер. — Я зайду в душ, а вы притащите чего-нибудь пожрать. Поедим и ляжем спать.

— Нет, — подала голос Рипли. — Мы не можем терять зря так много времени. Не надо забывать, что монстр — это наша главная проблема, и он еще до сих пор жив. Мы должны не расслабляться, а, наоборот, мобилизовать все силы и убить его.

— Нечего тебе мобилизовывать. Тебе надо пожрать и поспать, а потом уж выходить на охоту. Тоже мне, Диана задрипанная!

— Наплевать! Мы должны немедленно…

— Заткнись! — как рассерженная горилла взвыл Паркер. — До тех пор, пока ты не придешь в себя, я не буду выполнять твоих приказаний. Иначе ты с дурняка такого наворочаешь!.. Короче: сейчас я тебе не доверяю!

— Паркер, ты сумасшедший?

— Не я, а ты. Неизвестно, сколько еще времени мы потратим на поиски. Зато известно, что через час мы все свалимся без сил, и тварь сможет не напрягаясь позавтракать нами. Спать! И немедленно!

— Она все равно сожрет нас, как только мы уснем, — слабо сопротивлялась Рипли.

— Ты сильно ударилась головой. Я покараулю. И… Все, без возражений! Девочки, шагом марш!

49

Я иду по длинным коридорам, ведущим в темноту. Из стен торчат куски вывороченных труб и обрывки вырванных кабелей. С потолка мелким дождем капает вода. Идти немного неудобно: то и дело на стальных плитах пола попадаются прожженные дыры. Металл напоминает весенний снег, изъеденный проталинами. Но это неудобство меня не очень расстраивает. Переступаю, прыгаю через эти раны. Иду. Многие двери искорежены и проломлены. Пластиковая обшивка коридора вообще куда-то исчезла, не осталось ни кусочка. Останавливаюсь и поднимаю голову. Матерь Божья! Деформированный потолок напоминает грозовое небо. Кто же обладает такой силой, чтобы оставлять подобные вмятины на сверхтвердом межуровневом перекрытии? Начинаю двигаться дальше и только сейчас замечаю на всех поверхностях следы пуль различного калибра. В НЕГО, наверное, стреляли. В тишине слышится только гул моих шагов и удары капель падающей воды. Замелькали переборки, люк и… Хорошо иду, быстро.

Палуба за палубой. Двенадцатый этаж, пятнадцатый. И все та же картина. Везде валяются в беспорядке вещи, поломанная мебель собрана в баррикады. В черных обгоревших провалах люков боковых коридоров бушевал пожар. Где же люди? Откуда-то возникает чувство тревоги и щемящая ноющая тоска. Куда могло деться столько людей? Что с ними могло случиться? Но тишину ничто не нарушает. Здесь никого нет. Я давлю в себе приступ сентиментальной скорби. В конце концов, я здесь именно для того, чтобы помочь им. А значит — все будет хорошо.

Три здоровенных лба маячат за спиной и тяжело дышат в затылок. За их громким дыханием прячутся те звуки, которые необходимо услышать. Инач е… Поэтому приходится часто останавливаться и прислушиваться. Стволы наших тяжелых автоматических винтовок прощупывают воздух, готовые в любой момент начать плеваться смертоносными кусками стали.

— Не психуй. Все у вас будет хорошо, — говорит Даллас, появляясь в коридоре откуда-то из темноты.

— Привет, — говорю я ему, ничуть не удивляясь.

Точно знаю, что неплохо было бы удивиться, но чему — никак не могу понять. Он, как всегда, весел и привычным движением поглаживает бороду. Голубой туман окутывает его полуобнаженное тело.