Будь у автопилота выбор, он не мог бы избрать худшую планету. Но выбора не было, да и не дано автоматике права ВЫБИРАТЬ.
Фиорина-261 — было ее название. Это имя дал ей много десятилетий назад первооткрыватель, капитан космического корабля, в честь своей супруги Фиорины Барре, которая отнюдь не обрадовалась бы этому, знай она о дальнейшей истории планеты. Двадцать лет спустя была предпринята первая попытка колонизации, и с подачи одного из немногих уцелевших колонистов, сумевшего продержаться до подхода спасательного звездолета, планету по созвучию окрестили Фурия — в честь древнегреческой богини ярости. В этой форме название не закрепилось, так как мало кто из космопроходцев имел представление о греческой мифологии. Но смысл его оказался настолько соответствующим действительности, что с тех пор иначе, как Ярость, планету никто и не называл. Даже в галактических справочниках общеупотребительное название уже ставилось на первое место, и лишь те, кто читает мелкий шрифт в конце сообщения, видели в названии планеты имя Фиорины, давно умершей женщины…
В настоящий момент на Ярости находилось всего два объекта: оловянный завод и мужская тюрьма особо строгого режима, причем оба пребывали в состоянии почти полного запустения. Вернее сказать, это был все-таки один объект — завод-тюрьма. Никто, кроме заключенных, не согласился бы работать в таких условиях даже за бешеные деньги. Зато арестанты трудились на нем не покладая рук, ибо только плавильные печи и литейные станки завода остались им от цивилизации и только работа помогала им сохранять человеческий облик при отбывании громадных, подчас пожизненных сроков.
А на Ярость попадали лишь обладатели таких сроков: тех, кто совершал не очень тяжкие преступления, закон никогда бы не позволил отправить на самый предел освоенного человечеством мира, где само существование возможно только внутри тюремных коридоров и заводских цехов, слитых воедино. Стоит высунуться наружу — и за считанные часы погибнешь от мороза, если еще раньше не принесет гибель буран, швыряющий снежный заряд со скоростью двухсот миль в час, или гигантский смерч, нередкий гость на равнинах Ярости.
Один из таких смерчей и настиг шлюпку №26-50 как раз в момент ее захода на посадку.
Автопилот не смог вывести суденышко из штопора, и удар о поверхность планеты был страшен. Шлюпка глубоко врезалась в кристаллический снег. Корпус из сверхпрочного сплава лопнул, как перезревший арбуз, и сквозь трещину можно было различить мешанину разорванной проводки, битых приборов и человеческих тел внутри.
Это случилось в шесть часов утра по местному времени.
По счастливой случайности столкновение произошло именно в этот час, предшествующий очередному резкому перепаду температуры, во время которого никто бы не решился высунуть нос из отапливаемого помещения. По счастливой случайности шлюпка рухнула все-таки рядом с территорией тюремного завода, едва не задев его и взметнув фонтан снежной пыли всего в тридцати метрах от крайнего цеха. И по счастливой случайности сила соударения снесла замок входного люка шлюпки, потому что некому было бы открыть его изнутри.
