Одиночество Невилла Лонгботтома - [2]

А Невилл любил копаться в земле. И даже мечтал, чтобы его в Хогвартсе взяли на Хаффлпафф, хотя бабушка постоянно при подругах громогласно заявляла, что только Гриффиндор! Как иначе, ведь родители там учились...

А вот Невилл уже не хотел туда. Потому что бабушкина подруга, профессор МакГонагалл, была деканом этого героического факультета. Невилл ее боялся. Вернее, не совсем ее... И даже не это... Он совсем запутался, почему не хотел туда. И все из-за подслушанного cегодня разговора...

С утра бабушка решила устроить чаепитие с подругами. Они частенько собирались по очереди друг у друга, только профессор МакГонагалл никого никогда не приглашала к себе, потому что жила постоянно в Хогвартсе, и всегда была страшно занята. Ну, по крайней мере, она именно так заявляла, когда приходила самой последней, плюхалась на стул, и бросив сумку на пол, жаловалась, какая большая нагрузка у преподавателей и какие нынче пошли несообразительные дети. Все надо объяснять по несколько раз.

Бабушка, миссис Марчбенкс и Дороти Уильямс переглядывались и ехидно ухмылялись, потому что Минерва постоянно была в своем репертуаре. Она одна из четырех подруг не завела семьи, то есть, муж у нее был, но потом они разошлись, и детей у профессора Трансфигурации не было. А это, как многозначительно и авторитетно утверждала тетушка Дороти, имевшая двух сыновей и четырех внуков разного пола и возраста, плохо влияет на характер. Еще она говорила, что Минерва неважная воспитательница, то есть, тетя Дороти выражалась немного некультурно — говорила, хр...вая, не понимает детей и совершенно не занимается адап.. да... та... цией первогодок. Невилл еле запомнил это мудреное слово — адаптация. Потом, правда, Дилли ему рассказала, что оно значит. То есть, дети, впервые попавшие в Хогвартс, на первых порах чувствуют себя одинокими и брошенными, оторванными от дома и родителей, от семьи. И вот для этого и нужны деканы-воспитатели. Чтобы всегда можно было обратиться к ним, спросить про непонятные вещи, узнать, где находится тот же лазарет, библиотека, душевые, кабинет директора, в конце концов! И дать детям потихоньку привыкнуть к незнакомой обстановке и чужим людям.

Еще к ним нужно обращаться, если тебя что-то тревожит, ты чего-то боишься, чувствуешь себя неуверенно и боязно, если тебе срочно надо связаться с домом, известить родных о недомогании или тебе нужно срочно купить что-то из вещей, или ты потерял своего фамилиара... Да мало ли проблем различного рода может случиться у первоклашек?

Правда, профессор МакГонагалл (у Невилла язык не поворачивался называть ее тетей Минервой) горячо утверждала, что дети в таком возрасте уже должны быть вполне самостоятельными, и то, что они поступили учиться в Хогвартс, вовсе не значит, что с ними тут будут носиться, как дома! Это школа-интернат, тут общежитие, и детям просто необходимо привыкать к взрослой жизни, обходиться своими силами, не рассчитывая на кого-то постороннего, а тем более, на знакомых профессоров! При этом она очень пристально и грозно смотрела на Невилла, будто предупреждая, чтобы он не смел ее в школе называть тетей Минервой, а не то!

Невилл опускал голову — он вообще о таком и не думал, скорее, наоборот, решил, что никогда никому не скажет, что профессор — друг их семьи. Ведь засмеют...

Так вот, именно сегодня была бабушкина очередь устраивать подругам суаре — вечеринку с ужином, прохладительными напитками и последующей игрой в покер и бридж. Старушки чрезвычайно любили эти игры и азартно играли на кнаты, а то и на сикли. Профессор МакГонагалл всегда очень громко ругалась, когда много проигрывала, и бабушка ее притворно утешала, подмигивая подругам.

К ужину Дилли приготовила вкуснейшие слоеные пирожки с куриным мясом, бараньи отбивные, экзотический салат из авокадо и креветок, присланных вчера дядей Элджи откуда-то из Восточной Азии, где он сейчас находился в научной экспедиции, большой шоколадный торт со взбитыми сливками и клубнику с плантаций мистера Кукумбера — самого крупного поставщика овощей и фруктов в Косом переулке, который когда-то учился на Хаффлпаффе, у мадам Стебль.

Домовуха, пока готовила, потихоньку совала тихо сидевшему на кухне в уголке Невиллу то румяный пирожок, то кусок мяса и даже дала пару пирожных, выкроенных при приготовлении торта для престарелых дам. Невилл любил поесть, он давно заметил, что когда ему бывало особенно грустно после посещения родителей в больнице Святого Мунго, куда они каждый месяц ходили с бабушкой, или бабушка на него кричала по причине его неуклюжести или ее плохого настроения, стоило поесть чего-нибудь вкусненького, приготовленного доброй Дилли, и грусть и тоска постепенно проходили. Только Невиллу так часто было одиноко и тоскливо, что заедая свои печали, он постепенно превратился в унылого пухлого ребенка, робкого и стеснительного.

Бабушка тяжело вздыхала, глядя на него, но к этому он уже привык. Привык, что он не похож на отца, да и куда ему было до блестящего героя-аврора? Невилл уже давно понял, что никогда не будет хоть мало-мальски копией доблестного родителя. И смирился с этим. Не всем же быть рыцарями в сияющих доспехах, убивающих дракона или огромного змея и спасавших прекрасную принцессу? Коня у него нет, и не будет, и копья, и доспехов, зато у него есть Тревор. Может, это заколдованная принцесса, и если его поцеловать — то он превратится в прекрасную деву!