Одиннадцатый удар товарища Сталина - [3]

Рыков: «В своем последнем слове я подтверждаю то признание в своих чудовищных преступлениях, которое я сделал на судебном следствии. Я совершил тягчайшие государственные преступления. Я изменил Родине. Эта измена выразилась в сношениях с заклятыми врагами Советов, в ставке на поражение…»

Пятаков: «Я слишком остро сознаю свои преступления, и я не смею просить у вас снисхождения. Я не решаюсь просить у вас даже пощады. Через несколько часов будет вынесен ваш приговор. И вот я стою перед вами в грязи, раздавленный своими собственными преступлениями, лишенный всего по своей собственной вине, потерявший самого себя… Не лишайте меня одного, граждане судьи. Не лишайте меня права на сознание, что в ваших глазах, хотя бы и слишком поздно, я нашел в себе силы порвать со своим преступным прошлым.»

Каменев: «Я вместе с Зиновьевым и Троцким был организатором и руководителем террористического заговора, замышлявшего и подготовлявшего ряд террористических покушений против руководителей правительства и партии нашей страны и осуществившего убийство Кирова. 10 лег, если не больше, я вел борьбу против партии, против правительства Советской страны, лично против Сталина. В этой борьбе я использовал, мне кажется, весь известный мне арсенал политических средств — открытую политическую дискуссию, попытки проникнуть на фабрики и заводы, нелегальные прокламации, подпольные типографии, обман партии, выход на улицу и организацию уличных выступлений, заговор и, наконец, террор.

Я изучал когда-то историю политического движения и не могу вспомнить такой формы политической борьбы, которую мы не проводили бы за последние 10 лет. Нам в нашей политической борьбе пролетарская революция предоставила такой срок, какой никогда ни одна революция не предоставляла своим врагам. Буржуазная революция 18-го века давала своим врагам недели и дни, а затем уничтожала их. Пролетарская революция 10 лет предоставляла нам возможность исправиться и понять свои ошибки. Но мы этого не сделали. Я трижды был возвращен в партию. Я был возвращен из ссылки по одному лишь моему личному заявлению. После всех моих ошибок мне доверялись ответственные поручения и посты. Я сейчас стою в третий раз перед пролетарским судом по обвинению в террористических намерениях, замыслах и действиях. Дважды мне была Сохранена жизнь. Но всему есть предел, есть предел и великодушию пролетариата, и этот предел мы исчерпали…»

Каменев был прав — предел они исчерпали, злодейски убив Кирова.

УБИЙСТВО КИРОВА

Школьный учебник, конечно, не обходит этот вопрос:

«Впоследствии было установлено (как того и хотел Сталин), что убийство Кирова организовано неким ленинградским террористом и «троцкистско-зиновъевским центром». Убийство Кирова было использовано Сталиным для расправы с теми, кто ему был неугоден».[4]

Не успеют детки npизадуматься о том, кто же был неугоден Сталину, как авторы учебника их сразу же бьют по неокрепшим головкам фактом:

«Факт. В 1934 г. состоялся XVII съезд ВКП(б), на котором при выборах в ЦК С. Киров получил больше голосов, чем Сталин. Из 1966 делегатов XVII съезда было арестовано 1108 делегатов, из 138 членов и кандидатов в члены ЦК было репрессировано 98 человек».

Не захочешь, а догадаешься, что Сталин мстил депутатам, которые голосовали за Кирова. И всю этугалиматью с юных лет вбивают в головы миллионам школьников!

Но истина и состоит в том, что такого «факта» в истории нашего Отечества не было! Авторы, видимо, перепутали учебник со сборником одесских анекдотов. Это видно и по тому, как они сравнивают Троцкого и Сталин.

Снимите шляпу и помолчите — здесь надсмеялись над истиной…

Слово писателю-фронтовику Владимиру Бушину:

«Напомним Рыбакову, Шатрову, Новогрудскому (мы со своей стороны — авторам учебника Л.Жаровой, И.Мишиной, А.Овсянникову, В.Островскому, В.Старцеву, Б.Старкову, Г.Смирнову) и другим московско-голливудским калекам, твердящим, будто Сталин говорил скучно, монотонно, уныло, аж спать хотелось, — напомним, что доклад прерывался 48 раз и в стенограмме это имеет такие пометы:

10 раз — «Аплодисменты», 7 — «Продолжительные аплодисменты», 4 — «Долго не смолкающие аплодисменты», 6 — «Бурные аплодисменты», 6 — «Гром аплодисментов».

Такое одобрение советскими людьми на советской земле своего руководителя — коммуниста можно сравнить по силе и радости разве что с тем, как ныне в английском парламенте и американском конгрессе сытые толстосумы приветствуют Ельцина, заявляющего, что с коммунизмом покончено.

Сама атмосфера съезда опровергает всякие домыслы об антисталинском заговоре. Явный вздор и то, что против Сталина будто бы голосовали 292. Больше всего голосов «против» собрал нарком земледелия Яковлев -181 голос. А Сталин — всего три (Киров — четыре). Это подтверждают документы съезда, опубликованные в журнале «Известия ЦК КПСС», № 7 за 1989 год, выходившем под личным досмотром Горбачева, Яковлева, Медведева.

И еще несколько слов о докладе. Кроме аплодисментов, ему сопутствовало и кое-что другое: 6 раз в него вторгались возгласы из зала «Правильно!», 5 раз в стенограмме стоит помета «Смех», 2 раза — «Общий смех», 1 — «Общий хохот», «Хохот всего зала». Так он говорил. Так его принимали…