Одиннадцатая могила в лунном свете - [82]

В конце концов мне удалось сесть на собственные пятки, и я стала присматриваться к очень высокому парню. Оказалось, он не был настолько уж высоким. Просто он висел. И это был Шон Фостер. Его привязали за запястья, руки подняли над головой, в рот засунули кляп. Лицо и тело были покрыты кровью и синяками. Его действительно похитили. Значит, за этим стояли не Фостеры. Но тогда кто?

Появилась женщина в кроссовках, джинсах и рубашке на пуговицах. Чем выше я поднимала взгляд, тем сильнее кружилась голова. Комната вращалась, будто сама по себе. Чем бы меня ни накачали, штука была мощная.

— Ты просто нечто, — проговорила женщина с искренней улыбкой и присела передо мной на корточки.

Миссис Фостер. Это была она. И вид у нее был довольный, как у питона на кроличьей ферме.

— Никогда не видел похожих на нее, — заметил какой-то мужчина. Скорее всего мистер Фостер.

Если верить моей ноге, вокруг нас стояло человек пятнадцать. В основном взрослые мужчины, парочка женщин и один или даже два подростка. Неужели они смотрели, как их родители избивают сына Фостеров? Вряд ли это хорошо отразится на их душевном здоровье.

Миссис Фостер наклонилась и взяла меня за подбородок.

— Что ты такое?

— Выжатый лимон. Чем вы меня накачали?

Она изобразила такую самодовольную улыбку, что от желания отвесить ей пощечину зачесалась ладонь. Впрочем, насилие — это не решение проблем.

Я тоже улыбнулась. Надоели мне эти Фостеры и их особый вид шизы.

— Скоро вы умрете.

Послышался звонкий удар, и миссис Фостер исчезла из вида, потому что моя голова резко развернулась куда-то далеко-далеко. Видимо, про насилие и решение проблем эта женщина никогда не слышала. Мир накренился, и пришлось изо всех сил постараться не упасть.

— Думаешь, мы не знаем, как обращаться с такими, как ты? Мы этим годами занимаемся, дорогуша. Десятилетиями. Для того нас сюда и прислали. Изничтожать труды дьявола, стирать с лица Земли все богомерзкое, очищать мир от таких, как ты.

— Тогда трудиться вам недолго. Я такая одна.

— Это правда? — спросил мистер Фостер.

Теперь-то я его точно узнала. Короткие каштановые волосы не были так аккуратно причесаны, как в закусочной, челюсти покрывала нешуточная щетина, но он оставался все тем же козлом, помешанным на инцесте.

— Что ж, — добавил он, — тогда это будет легко.

— Почему… почему вы избили собственного сына?

Мистер Фостер присел рядом.

— Ты прекрасно знаешь, что он нам не сын. Это был лишь вопрос времени.

— Мы пытались поступить правильно, — вставила миссис Фостер.

А как только она это сказала, «божественные» последователи зааплодировали и стали выкрикивать «Аллилуйя!» и «Славьтесь! Славьтесь!».

— Мы приняли его, — продолжала миссис Фостер, — растили, лелеяли и заботились о нем. В детстве он был полон света, но даже свет можно очернить, что тебе, конечно же, хорошо известно. — Она встала и подошла к Шону. — Даже самый яркий свет может угаснуть. Он пошел к тебе. К тебе! К испорченной, развращенной душе. И все ради того, чтобы копаться в нашем прошлом. В прошлом божественных людей. Он знал, какие могут быть последствия.

В этом я почему-то сомневалась.

— К моему расследованию он никакого отношения не имеет.

Она развернулась и уставилась на меня испепеляющим взглядом.

— Он обратился к тебе и твоему созданному из зла мужу!

Они и о Рейесе знают?

— Чувиха, да все вы тут в сто раз злее того, кто переломает вам шеи, как хворостиночки.

Кажется, не все слова я проговорила четко, ну и черт с ним.

Среди собравшихся пронеслась волна ропота, но все быстро стихли.

— Я вас умоляю, миссис Фэрроу! — насмешливо фыркнул мистер Фостер. — Или ты все еще Дэвидсон, как и многие нечестивцы в этом мире? — В упор не вижу тут связи, зато Фостер соизволил объяснить: — Заранее планируешь измену и развод.

— Ну, если так на это посмотреть… — Долбаные психи, блин. — В свою защиту скажу, что миссис Фостер тоже оставила себе девичью фамилию. — Я тоже фыркнула и тут же, само собой, получила очередную пощечину. — Боже ты мой! Теперь-то что?

— Судьба Шона определилась в тот самый момент, когда он пошел к тебе, — продолжал извращенец.

Его жена вернулась к нам, а я все пыталась получше рассмотреть Шона. Жив ли он? Трудно сказать. Я закрыла глаза и стала призывать Рейеса, Ангела, Оша… Хоть кого-нибудь. Однако наркотики меня «заблокировали». Что ж, такое уже случалось.

— Его необходимо предать земле, — сказала миссис Фостер. — Он должен осознать свои ошибки, и тогда ему снова позволят расти.

— Вы собираетесь его пересадить?

— И тебя тоже.

— Тогда можно мне стать азалией?

— Однако из тьмы, братья и сестры, — вдруг стал вещать глубоким голосом мистер Фостер, — да изойдет свет.

Народ закричал и зааплодировал. Некоторые даже с поднятыми руками попадали на колени.

Поймите меня правильно — я не против религии. Я вообще за все то, что помогает людям просыпаться по утрам. Тем более что высшая сила, которую христиане называют Богом Иеговой, действительно существует. Проблемы с религией у меня возникают тогда, когда этой самой религией начинают оправдывать издевательства и убийства.

Миссис Фостер тоже подняла руки.

— Наконец мы получили ответ, о котором молились денно и нощно. — Тут она мне улыбнулась. — Когда Шон пошел к тебе — слабой распущенной потаскухе…