Одиннадцатая могила в лунном свете - [7]

— Нет, — поспешно перебила док и, прежде чем снова заговорить, тяжело сглотнула. — Прошу прощения. Спасибо, но нет. Я хочу проведать сестру. Можно?

— Можно, конечно! Зуб даю, Логан вас всему научит.

Вампиреныш с энтузиазмом закивал.

— Ты, кстати, не обязан это делать, — сказала я ему. — Можешь перейти в любое время.

— Спасибо, но мне и здесь пока неплохо. Я могу ввести дока в курс дела. Вот только… мой папа… До сих пор каждую ночь ходит в мою комнату и плачет. Можешь ему кое-что передать?

— Само собой. — Я положила руку ему на плечо. — Но не думаю, что он перестанет плакать.

— Знаю, но ему станет лучше, если он поймет, что я рядом.

— Скорее всего. В общем, если передумаешь, ты знаешь, где меня найти.

— Тебя сложно не заметить, — тихо усмехнулся Логан.

Это точно.

Я уже повернулась к двери и увидела нынешнего арендатора офиса, то бишь своего клиента. Он стоял на пороге с чашкой кофе в одной руке и портфелем в другой. И его явно интересовало состояние офиса. Челюсть с аккуратно подстриженной бородкой отвисла до пола. Я бы сказала, мой клиент был в шоке. Или его заразило Нечто[3]. Ей-богу, все версии этой киношки одинаково жуткие.

Логан нарушил повисшую паузу первым:

— Эм-м, нам, наверное, пора отсюда двигать.

— Свидимся, красотка, — бросил на прощание Ангел и испарился. Дезертир, блин.

Мой клиент выронил чашку, и кофе разлился по ковру сливочного цвета. Я осмотрелась по сторонам. Бога ради, все ведь не так плохо!

На всякий случай я решила уточнить:

— Я тут ни при чем. За уборку платить не буду.

— Какого черта?! — гаркнул клиент.

Значит, Нечто все-таки его не заражало.

— А-а, так вы об этом? Короче говоря, хозяин не пытается вынудить вас разорвать договор аренды. — Я прихватила куртку и сумочку. — Тут действительно водились привидения. — Пока клиент вконец не разбушевался, я протанцевала мимо него. — Зато теперь здесь никого нет. — Уже выйдя из кабинета, я просунула голову обратно. — Счет вам пришлют.

***

Прежде чем отправиться на свое рабочее место, я смоталась по маленькому. Кстати, могу я называть свое место работы рабочим местом, если оно принадлежит мне? С деловым этикетом у меня просто беда. Хорошо хоть я уже на курсы записалась.

Как раз когда я справляла нужду, затрезвонил сотовый.

По воздушным путям прямо мне в ухо проник женский голос. Ей-богу, это прямо как магия. Или наука. Наверное, все-таки наука.

— Чарли, что вы на этот раз натворили?!

Если бы я знала! Звонила одна из моих подруг, благодаря которой слово «обет» обрело в моей жизни совершенно новый (хотя скорее очень-очень старый) смысл. Видите ли, подруга как раз и дала обеты, которых строго придерживалась. И я ничуть не преувеличиваю.

А еще сестра Мэри Элизабет ясновидящая, хотя само это слово она на дух не выносит. Но как еще назвать того, кто подслушивает ангельские разговорчики?

— Привет, сестра. Как жизнь?

— На небесах хаос, вот как!

— А разве у них там не каждый день хаос?

— Нет, Чарли, не каждый. Я держу руку на пульсе уже несколько дней, а там как будто ад с цепи сорвался. И угадайте, о чем в основном говорят?

Придерживая телефон плечом, я оторвала кусок туалетной бумаги, но она наотрез отказывалась сотрудничать.

— Ангелы такие сплетники! Неужто им больше заняться нечем?

— Вы действительно угрожали Господу нашему и Спасителю?

— Ничего подобного, — фыркнула я. — Я угрожала Отцу Спасителя. Ну, знаете, самому главному там, наверху.

— Да вы… вы…

— Говорите уже как есть, — сказала я, приведя себя наконец в презентабельный вид.

Я вышла из кабинки и прошла мимо мертвой бездомной женщины, которая пыталась достать себе бумажное полотенце. Руки проходили насквозь, и это ее наверняка дико бесило.

— Чарли, нельзя так запросто угрожать Отцу Небесному.

— Еще как льзя, — отозвалась я. Ну, мне же семь лет.

— Чарли! — оскорбленно воскликнула монахиня.

Больше она ничего не сказала, поэтому говорить пришлось мне:

— Да знаю я, знаю. Просто в тот момент я страшно рассердилась.

— На Всевышнего?

— На всевышнего гада, который лишил меня воспоминаний и планировал запереть моего мужа в аду на веки вечные.

Держу пари, сестра Мэри Элизабет последних слов не слышала. Как только я произнесла слово «гад», она ахнула. Громко. И ахала секунд шестьдесят. Ничего себе легкие у монашки!

— Пардон. — Я глянула вверх и повторила: — Ну, извините. Я все понимаю. Угрожать Большой Шишке не стоило, но он первый начал.

— Вы не в третьем классе, Чарли, а даже если бы и были в третьем классе, то с директором лучше не ссориться.

— Согласна, но как-то в первом классе и поссорилась с учительницей, миссис Хикман. Коза была редкостная.

Мы поговорили еще несколько минут, пока мне не удалось убедить сестру в очевидном: да, я выплюнула угрозу, но что такого я на самом деле могу сделать?

Высушив руки в сушилке, я оторвала бумажное полотенце и отдала бездомной женщине. Полотенце упало сквозь пальцы на пол, зато она, похоже, успокоилась.

В целом, мертвые бомжи переходить желанием не горят. А когда все же переходят, их душевные болезни выбивают меня из колеи на несколько дней. Вот почему этой женщине перейти я не предложила, хотя она вполне могла это сделать когда угодно. И помешать я не в силах.