Одиннадцать - [16]
Вот об этом своем наблюдении Ефим и поделился с собеседниками у костра.
– Да, потеряться во времени нет ничего проще. Впрочем, как и найтись, – спокойно ответил Владимир Павлович.
– Потеряться – да, – согласился Ефим, – а вот найтись как, если потерялся?
– А сколько раз ты терялся, а потом находился?
– Не знаю. Не знаю, терялся ли я вообще.
– Подумай. Наверняка у тебя были ситуации, в которых, как тебе казалось, ты уже бывал. Обычно пишут, что человек во Сне порой переживает или видит что-то, а потом ему Наяву кажется, что он уже бывал в этом месте или переживал то, что приснилось. Было такое?
Ефим вспомнил, что однажды, точнее, дважды, ему снился сон, что он идет по каменному горбатому мосту, смотрит на протекающую внизу реку и видит больших рыб, стоящих против течения и медленно шевелящих хвостами. Через несколько лет, он шел по горбатому, старинному каменному мосту, бывшего венгерского города Ужгород, и его как током шибануло – внизу, в реке, против течения стояли большие рыбы и шевелили хвостами. Он тогда несколько минут не мог оторвать глаз, доподлинно зная, что это он видел во сне… и не раз!
– Да, было, – сказал Ефим.
– Ну, вот видишь. Ты же выбрался.
– Выбрался. Если, считать, что я куда-то вообще забирался.
– Забирался, забирался. Просто, ты сам пока этого не понимаешь. Человеческий мозг так устроен, что он способен без помощи «хозяина» найти выход в любой, особенно, в критической ситуации. Многие считают, что им Бог помог, и, скорее всего, они правы, если верить в то, что нашими действиями и мыслями управляют свыше.
– Возможно, – ответил Ефим, размышляя над сказанным.
– Возможно? Неужели ты станешь отрицать, что твой мозг способен вычислить в непроходимых джунглях листик на дереве, помеченный специально для тебя, скажем, вот такой полоской бумаги? – и Владимир Павлович прилепил к чурбану, на котором сидел Ефим, маленький, красный, бумажный ценник, который перед этим оторвал с упаковки сублимата.
На ценники стояла цифра «29». Ефимова память сфотографировала этот кусочек бумажки с цифрой. «По закону жанра, – подумал Ефим, – я наверняка где-нибудь увижу подобную наклейку и обязательно на каком-нибудь листике!»
– Знаете, Владимир Павлович, в детстве, я мечтал попутешествовать во времени. Но я всегда хотел, чтобы у меня был с собой учебник по физике (почему-то по физике, а не по химии или биологии, или ещё какой) и автомат Калашникова с кучей патронов. Я думал, что попади я в прошлое с таким комплектом подмышкой, я стану великим ученым и не дам себя в обиду, а скорее наоборот, если надо, всю их конницу положу. Потом, конечно, к этим мыслям приклеивались пуленепробиваемые, обязательно легкие, жилеты (точнее, стрелонепробиваемые). После – «поперли» БТРы, танки, в комплекте с другими умными книгами, в том числе, с чертежами самолетов и подводных лодок. Хотелось стать знаменитым и помочь тем несчастным, которые землю пахали и света белого не видели, не говоря про телевизор. И Чингисхану устроить! Правда, я то на той, то на другой стороне стоял, в зависимости от настроения, особенно, в Астраханском кремле: стоишь на стене – думаешь, как это всё можно защитить, стоишь перед стеной – думаешь, как всё это можно разломать. С Вами, наверное, тоже такое бывало?
– Конечно, бывало.
– Я так и думал.
Ефим подкурил от веточки, торчащей из костра, потянулся, выпрямив ноги, и смачно выпустил дым.
– Ну ладно, это самое, – сказал Валентин, – время уже позднее, может, спать пойдем? А то, что-то стало холодать.
– Да уж, пора, наверное, – согласились с ним.
И вся компания поднялась от костра и стала неторопливо собирать свои вещи и посуду.
Рано утром, как говорится в Сибирской глубинке, «ни свет, ни заря», стоило только начать сереть за закопченным окном зимовья, Ефим тихо поднялся, неслышно оделся и незаметно вышел из зимовья. Он всегда тихо и незаметно поднимался и выходил. Ну, во-первых, чтобы не будить товарищей, а во-вторых, если рано-рано утром тихо выйти из зимовья, можно многое увидеть в дикой природе, которая не ожидает твоего тихого выхода. На этот раз в воде, у самого берега, плескались утки, придавленные густым туманом к гравийной кромке. Ефим решил подкрасться к ним и попытаться сфотографировать. Ступая осторожно по графию, ставя ногу на носок и медленно перенося вес тела с ноги на ногу, как это обычно делается на утиной охоте, чтобы не шуметь и не щелкнуть случайно попавшей под подошву веткой, Ефим очень близко подошел к птицам. Но кадр удалось сделать лишь один – он не выключил фотовспышку. «Нормально, – не расстроился он, – зато подкрался! Навык ещё есть!»
Потом он огляделся, закурил первую, «пшеничную» сигаретку, поежился на утреннем прохладце, собрал, какой было, сырой хворост и разжёг костерок. Огонек затрещал, облизал шипящие веточки, заклубился едким густым дымком, потом разошелся как надо, осталось только подкинуть хорошую полешку. И сразу стало теплее, жизнь улыбнулась, начался новый день путешествия.
«Так, что сегодня? – размышлял Ефим. – Сейчас туман, выглянет солнце, начнется ветерок, туман разойдется, и появится наш Фрегат. Главное, его не пропустить!» Именно поэтому он встал раньше всех, чтобы корабль не прозевать. Не хотелось оказаться не правым, а то Валентин будет улыбаться, как вчера, а ему видимо придется сходить «прогуляться». Надо ждать!.. И, укутавшись в хозяйский бушлат, он «поглубже» сел на коврик у костра и уставился в Море, гоняя что-то свое, что известно многим, кто вот так же сидел рано утром и глядел в затуманенный холодный Байкал.
Как выглядит Тайна? Где находится это сакральное место, хранящее Тайну?Эта книга — отчёт о путешествии к истокам великой сибирской реки. И отчёт остался бы просто описанием похода, если бы проходил через любое другое место. Только не через мыс Рытый. Смертельные обереги мыса преследуют путешественников. Предсказание сбывается. Быть может, не стоило туда ходить? А может не стоит об этом читать?..
Настоящая книга состоит, казалось бы, из двух абсолютно разных частей. Но лишь, дочитав до последней страницы, понимаешь, что это единое целое. Оригинальный авторский текст и орфография приводятся без изменений, что дает читателю возможность самому судить о прочитанном без помощи и фильтра редакторов. Автор утверждает, что в жизни всё гораздо жёстче, и ему приходилось в некоторых случаях останавливать себя и кое-где сглаживать углы. Что из этого получилось — судите сами.
Четвертая книга молодого иркутского писателя является вполне логичным продолжением трех предыдущих («Вокруг Байкала за 73 дня», 2002 г., «ССО», 2004 г., «Выруба», 2005 г.).«Жизнь коротка и склеена из различных сюжетов, значения которых порой непонятны, порой не поняты» — утверждает автор, предполагая, что есть всего четыре способа завершить свою работу за монтажным столом судьбы.
В 1992 году, впервые в истории освоения Байкала, двое молодых людей – врач Иркутского областного врачебно-физкультурного диспансера и автор этой книги – совершили 73-дневный марафон длиною в 2000 километров, пешком обойдя Озеро. В основу книги лег дневник перехода, в котором отражен каждый день пути, по-своему необычный и неожиданный.Выпавшие на долю первопроходцев трудности и препятствия, риск и неожиданные встречи, суровость сибирской тайги, преодоление личных слабостей, переоценка жизни, рассказ о дружбе, благодарность богам и простым людям, увиденные яркие краски природы – это и многое другое с чувством юмора, самокритики и легкого сарказма излагает в своем повествовании автор.
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.