Один год жизни - [54]

— Да, я Дин, — подбежал к Олдриджу самый смелый, даже не предоставив мне возможность ответить на адресованный мне вопрос. — А это моя сестра Элис. Мы двойняшки, а Вы кто?

В ответ Роланд пожал руку маленькому джентльмену, после чего внезапно лучезарно заулыбался:

— Меня зовут Роланд. Я старший брат Мартина.

— Бра-а-ат?! — восхищенно протянул Дин, глядя снизу вверх на незнакомого мужчину. — Такой взрослый?! Круто! Жаль, что у меня только тёти. Я бы еще хотел себе брата, ну или на крайний случай сестру. Щенка я больше не хочу, он у меня уже есть. Но у меня больше никогда не будет брата или сестры — только Элис. Это потому, что мой папа и моя мама родили нас и отправились на небеса. Так говорит бабушка. Жалко, что они не родили еще кого-нибудь, перед тем как улететь.

— Дин, хватит, — попросила я, стараясь скрыть свою злость. Зачем он это рассказал?

— Давайте пообедаем, — предложил Роланд, тем самым стараясь сгладить неловкость, после чего мы отправились в столовую.

— Мои родители тоже улетели на небеса, — шепотом обратился Мартин к Дину. — Наверное, они там встретились с вашими родителями и подружились.

— Интересно, а у них там есть капустницы? — тоже еле слышным шепотом поинтересовался Дин.

— Конечно есть! Это же небеса.

Роланд занял место во главе стола, Мартин расположился справа от него, рядом с ним разместился Дин, я же села напротив Мартина и усадила слева от себя Элис.

— Ой, я пукнула, — громким шепотом призналась Элис, так что это услышали все. В этот момент я поняла, что веселье начинается. Улыбающаяся мне через один зуб, Элис многозначительно хихикнула, на что я вдруг нервно икнула.

— Дети, давайте тихо поедим, — многозначительно посмотрев на Дина, предложила я.

— Да, давайте, — согласилась Элис и тут же встала на стул, чтобы молча залезть ко мне на руки. — Глория, покорми меня на ручках, пока бабушка не видит.

Я частенько разрешала Элис сидеть у себя на руках во время приема пищи, против чего мама всегда сильно бунтовала, поэтому мы грешили подобными делишками только в её отсутствие. Я хотела снять с себя племянницу, но та уже взяла мою вилку и, потянувшись через весь стол, наколола себе самую большую картошину из общей тарелки.

— Глория, смотри, я взяла нам самую большую, — радостно заявила Элис, протянув мне свой трофей.

— Зато у меня самый большой кусок мяса, — кинул вызов сестре Дин. Зная, чем обычно заканчивается подобное соперничество между этими двумя, я вовремя их прервала:

— Дин, веди себя культурно.

— Кулькульно? — переспросила Элис.

— Не кулькульно, а культурно, — передразнил Дин. — Это значит, что мы должны не крошить за столом.

— Угу, — понимающе кивнула своей маленькой головкой Элис, на которую мама нацепила страшно-синий бант. — Я съем все свои крошки, — невозмутимо добавила девочка.

Кажется, Роланд давился от смеха, пытаясь сдерживать порывы хохота только из уважения к щепетильности ситуации. Поэтому, он только широко улыбался и делал глубокие вдохи, чтобы вдруг не сорваться.

Наконец все принялись за еду и на некоторое время обстановка разрядилась, пока Элис внезапно не заплакала. Причем сделала она это так неожиданно и так громко, что даже у меня сердце вздрогнуло.

— Что с ней?! — впервые на моей памяти, испугался Роланд.

— А-а-а… Язык, — плакала Элис, уткнувшись мне в грудь. — А-а-а… Я пликусила язык.

Так я в первый раз увидела неподдельно растерявшегося Роланда. Он перестал резать свой бифштекс и смотрел на меня округленными глазами, словно спрашивая: «Что делать с языком девчонки?! Что с ним, блин, делать?!»

Только после того, как я посмотрела на вытянутый язык племянницы, поцеловала её в нижнюю губу и высморкала её курносый нос в белоснежную салфетку, она довольно заулыбалась своему брату отсутствующими молочными зубами и снова повернулась к столу.

— Всё, я накушалась, — спустя минуту заявила Элис и начала слезать с моих рук. — Я пойду гулять.

— Куда ты пойдешь? Подожди нас, мы еще не доели, — запротестовала я, но это не погасило целеустремленности ребенка.

— Нам скоро подадут десерт, — вдруг сказал Роланд и Элис, замерев, внимательно посмотрела на него.

— Деселт? Ну ладно, — тяжело вздохнула девочка, — я останусь.

Уже спустя полминуты Элис положила руки на стол, легла на них и простонала, обременяюще глядя на Роланда:

— Ну где-е-е же деселт?

— Бесплатный сыр только в мышеловке, — встрял Дин. — Так дедушка Кристофер говорит.

— Я люблю сыл, — вздохнула Элис, — но сейчас я хочу сладенького.

Еще немного и Элис бы лопнула от нетерпения, но вовремя появившаяся кухарка буквально спасла девочку от разрыва. Быстро убрав всю лишнюю посуду, женщина поставили перед нами глубокие креманки с мороженым, залитым слоем сливок и украшенным мараскиновой вишней, листочком мяты и какао-пудрой.

— Ого! — воскликнула внезапно взбодренная Элис и сразу же шлепнула своими маленькими ладошками по столу. — Глория, я съем и свою, и твою вишенку, можно?

— Можно.

— А дедушка Дерек говорит, что если есть сладкое за двоих, тогда попа слипнется, — отозвался позавидовавший проворности сестры Дин.

— У меня не слипнется, мне её вчера вечером тётя Сэм мыла, — победоносно констатировала Элис. К этому моменту я уже сдалась и перестала реагировать на супер цитаты своих племянников, пока Роланд открывал для себя новый мир под названием «Детский Поток Сознания» или ДПС, как в сокращении называл его папа. Взяв удлиненную ложку и зачерпнув ей сливки, я попросту абстрагировалась, уже перестав бояться чего бы то ни было.