Одесса масонская - [28]

Запрещение тайных обществ больно ударило, прежде всего, по официальным масонским структурам, но на тайные работы масонов — "шотландцев" высших степеней, розенкрейцеров и мартинистов оно повлияло мало. Небольшие группы масонов — мартинистов в 10–15 "братьев" — продолжали существовать в Москве, Петербурге (возможно в Киеве) беспрерывно.

Столичные розенкрейцеры объединились вокруг тайной ложи "Теоретического градуса", во главе с Сергеем Степановичем Ланским (Великий мастер Провинциальной ложи и будущий министр внутренних дел во время подготовки Великой реформы). В своей речи на открытии ложи "Теоретического градуса" Ланской говорил о "тайных начальниках" и "невидимом капитуле", от имени которых он руководит ложей. И хотя в 1828 году, хранившиеся в ложе масонские рукописи были изъяты полицией, через месяц собрания ложи "Теоретического градуса" были возобновлены. "Капитул Феникс", объединявший масонов высоких градусов в Российской империи, несмотря на запреты, продолжал собираться до 1830 года в столице. В конце 1820-х годов, на короткое время, возобновилась тайная деятельность Великой ложи "Астреи". Тайную масонскую ложу в Москве до начала 1860-х годов возглавлял Сергей Павлович Фонвизин. В Москве до 1863 года (а возможно и до 1900 года или беспрерывно до 1918 года) проходили заседания "Теоретического градуса" масонов — розненкрейцеров.

Последнее ритуальное посвящение в ложе относится к 1850 году. И хотя некоторые исследователи подчёркивают, что "масонские встречи продолжались по 1899-й год", последним официальным масонским актом в России стал акт закрытия работ "Теоретического градуса" в 1863 году.

Из провинциальных масонских лож, действующих после запрета 1826 года до середины 1830-х известны тайные масонские ложи в Вологде, Симбирске, Иркутске, Саратове, Одессе.

Князь И. В. Долгоруков отмечал, что масонство тогда превратилось "…в общество взаимного вспомоществования и поддержки взаимной; богатые люди щедро помогали бедным. Люди влиятельные, сильные, имеющие связи, усердно покровительствовали своим собратьям" (примеры судеб Шевченко и Айвазовского). А масон Пржецловский, в своих мемуарах, пишет, что масонство составляло "…едва ли не единственную стихию движения в прозябательной жизни того времени; было едва ли не единственным центром сближения между личностями даже одинакового общественного положения". Масон С. Д. Нечаев (будущий обер-прокурор Святейшего Синода) в своих заявлениях пошел еще дальше. Он писал: "Невидимые министры, управляющие миром, прозорливее и дальновиднее обыкновенных вельмож, которые приписывают своему благоразумию сохранение общественного порядка. Есть и невидимая полиция, с которой мирская полиция есть один сколок, весьма несовершенный и часто карикатурный".

В Одессе тайная масонская ложа (возможно под тем же названием "Понт Евксинский") собирались во второй половине 20-х годов и начале 30-х годов XIX века в доме князя Барятинского, который находился тогда на самой окраине города — в Барятинском переулке. Дом Барятинского стоял на береговом обрыве над морем, на крутой известняковой скале изрытой катакомбами, где масоны хранили свои ритуальные вещи. Современники упоминают о тайных встречах масонов в этом доме. Полиция Одессы, стремясь раскрыть "масонский заговор", не раз устраивала обыски и "облавы" во время масонских "работ". Но масоны славились своей неуловимостью. Дома, где собирались ложи, были связаны с системой катакомб и подземных ходов, и масонам всегда удавалось вовремя скрыться от полиции. "Облавы" ничего не давали. Масоны, предупрежденные об облавах, "уходили сквозь землю" — через потайные подземные ходы в катакомбы.

Возможно, в усадьбах местных греков около Александровского парка — Маврокордато, Карузо, Ралли (участок современных домов №№ 5, 7, 9, по Канатной улице и по левой стороне переулка Барятинский, на будущей улице Маразлиевской) собиралась и ушедшая в глубокое подполье "Анотолийская ложа", в которую входили одесситы греческого, сербского и румынского происхождения. До какого времени существовала эта ложа, мы не знаем, но в 1823–1824 годах, уже после запрещения масонства, она продолжала "работы", а в 60-е — 80-е годы XIX столетия сведения о ее работах в Одессе вновь "всплывают". Она была подчинена зарубежному масонскому центру (греческому? румынскому? итальянскому?). В нее входили, в основном, греческие купцы и общественные деятели: Ралли, Маразли, Зорифи, Маврокордато, Родоканаки, Карузо, Трооки.

На другой окраине города, там, где заканчивалась Молдаванка и начинается Водяная балка, существовал второй тайный масонский центр — тут находилась дача Ришелье, хутор Гогеля и хутор Телесницкого, которые служили прибежищем масонам. Недалеко от этих "центров", на Банковской, был возведен роскошный дом — дача князей Разумовских (иногда этот дом именуется дворцом). До 1835 года по Одессе распространялись слухи, что на даче Разумовских тайно собираются масоны.

Властям казалось, или они просто делали вид (прежде всего генерал — губернатор Воронцов), что масоны свернули свою деятельность в Одессе. В действительности, одесские масоны разделились на несколько небольших тайных лож, куда входило по 15–25 человек, в члены которых новых кандидатов выбирали годами.