Одержимые дьяволом. Мой опыт психиатра рядом с паранормальным - [22]

Когда Джулия говорила об этих демонических ритуалах, казалось, что ее не сильно тяготит, что она раньше была в них так вовлечена. Что ее действительно пугало и заботило – это мысли о том, что Дэниел ее больше не любит.

– Впервые в жизни я чувствовала себя особенной. Дэниел выбрал меня. Тогда я была просто смазливой девчонкой, подростком. Это было пьянящее чувство… Тогда. А сейчас я уже не знаю. Я становлюсь старше, и меня все больше беспокоит этот вопрос: будет ли Дэниел и дальше заботиться обо мне? Он согласился, когда я сказала ему, что хочу пойти в церковь, попросить помощи – для вида, – а потом навредить какому-нибудь священнику, доставить любые неприятности, какие смогу. Ему бы такое понравилось, поверьте мне. И Сатане тоже. Но я не уверена, волнует ли его еще моя жизнь. Я не знаю, смогу ли еще рожать, поэтому думаю, может быть, я просто, ну, типа как расходный материал.

Ее открытость произвела на меня впечатление, но я также увидел, что она все еще находится в плену у страха. Я сомневался, можно ли доверять ее рассказам. Мои ощущения от того, что она говорила – или скорее как она это говорила, – были довольно тяжелыми. С того времени, когда она решилась попросить помощи, ее настроение кардинально изменилось – от искренней надежды и смутных поисков Бога и прощения к полному его отвержению и открытой ненависти к христианству. Размышляя над ее мотивами, я задавался вопросом: искренна ли она в своей просьбе о помощи или же эта мысль просыпается в ней только в моменты отчаяния?

Несмотря на желание Джулии не раскрывать до конца свои тайны, я старался лучше изучить ее личность, надеясь как-то понять причины ее колебаний. Со временем я убедился, что у нее присутствуют некоторые признаки личностного расстройства, влияющие на способность придерживаться своих обязательств. У пациентов с пограничными расстройствами личности часто меняются намерения и настроение. Джулия не выглядела хрупкой, как большинство таких больных, но у нее были другие недостатки характера, которые, несмотря на ее кажущуюся откровенность, заставляли меня сомневаться в ее мотивах. Она была немного пафосной и в то же время могла быть и критичной, и самоуничижительной – это поведение наводило на мысль о присутствии нарциссических черт. Я думал даже, что она достаточно отчаянна, чтобы попытаться навредить отцу Жаку, возможно, ради обретения благосклонности Дэниела. А может быть – я рассматривал и этот вариант, – она хотела убить сразу двух зайцев: избавиться от одержимости, при этом не покидая и даже не отдаляясь от секты.

К тому времени я уже имел понимание, что жертвы демонических нападений должны прикладывать большие усилия для своего духовного освобождения и ясно осознавать, что от их твердой воли зависит их духовное здоровье. Я сказал Джулии, что экзорцизм – не волшебное заклинание, не какой-то знахарский заговор. Но она, похоже, не прислушалась к моим словам, возможно, из страха знать всю правду.

* * *

После того как Джулия все-таки согласилась продолжить изгнание демона, я познакомился с «шефом-экзорцистом» – епархиальным священником из соседнего штата – с очень хорошей репутацией. Он называл себя «отец А.», что было, вероятно, его псевдонимом.

Отец А. обладал обширными практическими познаниями и никогда не боялся говорить жертвам демонических нападений, против чего он борется и что они должны сделать для собственного освобождения. Он рассказал мне о множестве случаев, с которыми имел дело за время своего служения. Большинство из них разрешились удачно. Он не всем нравился, некоторые священники считали его стиль слишком авторитарным, но я и отец Жак знали, что он всегда ставит превыше всего интересы тех, кому пытается помочь.

Изначально Джулия обратилась за помощью к местному священнику, а тот затем направил ее к отцу Жаку и отцу А. Хотя отец А. никогда особо не распространялся о своей работе, он, возможно, был самым опытным экзорцистом за всю историю США. Насколько мне известно, он только однажды выступил на публике – появившись в радиопрограмме, где рассказал о случае Джулии, проведенных для нее обрядах и их результатах. Он раскрыл некоторые моменты, относящиеся к ее личной жизни, что показалось мне несколько неэтичным, о чем я ему и сказал. Он извинился, но тем не менее считал правильным оставить для исторической памяти публичный отчет от лица ответственного экзорциста.

Он и отец Жак всегда держали меня в курсе своих дел с Джулией. Я также переговорил и с другими людьми, участвовавшими в прошлых ее сеансах экзорцизма, – все они были честными, богобоязненными душами, знавшими о причинах моего интереса. Они обещали поделиться со мной в мельчайших деталях всем, что наблюдали на предыдущих ритуалах, а также всем, что увидят на новых сессиях.

Джулия как-то сказала, что вся ее секта, и особенно Дэниел, терпеть не может отца А., настолько, что назначили его для себя целью номер один.

– Его они по-настоящему ненавидят. Он особенный священник. Да, от него они бы избавились с большой радостью.

Я подумал даже, не увлечена ли им Джулия. Еще одна сильная мужская фигура, которая ее притягивает?