Одди. Поиски хрустального жезла - [6]

– Это я. Я позвал вас сюда, – тихо произнёс всё тот же шёпот. – Я.

Лен с удивлением посмотрел на хрустальную глыбу.

– Ты?

– Я, – мерцая, подтвердил голос. – Подойдите сюда, ближе.

Арсидис медленно подошёл к Лену и спустил вырывавшихся из его рук гномиков на пол.

– Лен, послушай, не делай глупостей. Ты же знаешь, что хрустальные осколки разговаривать не умеют. Здесь определённо какой-то подвох.  Когда учитель вернётся, то он сам и разберётся в чем тут дело, и что это за обломок.

Лен и гномики согласились с Арсидисом и все четверо дружно собрались покинуть подвал и дождаться возвращения Тонхирода.

Но хрустальная глыба, таинственно мерцая, засветилась с новой силой и всё тот же вкрадчивый голос спросил.

– Так вы всё ещё хотите узнать о подземной стране Тасу?

Все четверо, словно зачарованные, остановились возле лестницы.

– А ты что-то знаешь о ней? – спросили они хором.

– Знаю… знаю. Именно поэтому, я и позвал вас сюда. Чтобы рассказать.

– Но как? Ведь камни разговаривать не могут, – возмутился Арсидис. – Это против правил!

Гладкая поверхность хрустального осколка матово заблестела, и появилось размытое отражение лица. Это было не очень приятное лицо, слишком узкое и слегка вытянутое, с круглыми бледно-голубыми глазами, кустистыми светлыми бровями, тонкими губами и огромным горбатым носом. И это было не эльфийское лицо, оно принадлежало никому неизвестной расе.

– Да, Вы, совершенно, правы, господин Арсидис. Камни разговаривать не могут, но я – не камень. Я – Госфилд, дух хрустального жезла.

– Хрустального жезла? – друзья недоверчиво переглянулись. – Какого ещё хрустального жезла?

– Того самого хрустального жезла, в котором находится душа самого могущественного волшебника всех времён.

– Велеса, – тихо шепнул Одди.

– Да, Велеса, – подтвердил Госфилд и неуверенно спросил. – Мне продолжать рассказ или вы подождёте Тонхирода?

Друзья уселись прямо на ступенях лестницы, они были слишком заинтригованы, чтобы ждать возвращения волшебника.

– Нет-нет, продолжай, мы слушаем тебя.

Госфилд, призрачно мерцая, продолжил свой рассказ тихо, но отчётливо выговаривая слова.

– Тасийцы, будучи небольшого роста, отличались мирным характером. Обычно они селились в горной местности, добывали горный хрусталь, обрабатывали его и изготавливали прекрасные украшения. А жители Латании с удовольствием покупали украшения или меняли на другие товары. Так продолжалось долгое время, но, когда император Галактий пошёл на Латанию войной, король Тасийцев увёл своих подданных в подземелье. Велес, тогда ещё добрый могущественный волшебник, создал для тасийцев особое волшебное солнце, и оно до сих пор светит для жителей подземелий. У них там глубоко в пещерах есть свои реки, поля, пастбища, согреваемые солнцем Велеса. Тасийцы терпеливо ждали окончания войны, чтобы вернуться в родные края, но они не знали, что Велес пал жертвой своего же Меча Забвения и что Тонхирод, тогда ещё совсем юноша, смог наложить на Велеса заклинание вечного сна. Никто из эльфов и не подумал отправить весточку Тасийцам о том, что война с Галактием длилась всего два часа и что Велес под воздействием собственных чар.

Лен спросил шёпотом.

– А разве было можно чем-то помочь Велесу?

– Можно. Даже сейчас можно помочь Велесу обрести его душу. Тасийский король через сто лет, после того, как Велес был подвержен заклинанию вечного сна, сделал пробную вылазку на поверхность и узнал о беде. Он тут же заставил своих лучших ювелиров создать магический хрустальный жезл. Когда жезл был готов, король тасийцев взобрался на самую высокую гору и, прочитав заклинание, заставил жезл светиться так ярко, на сколько это было только возможно. Душа Велеса, привлечённая светом жезла, слилась с ним и упокоилась в жезле на веки… Но если этот магический жезл достать из алмазного ларца и приложить к этому куску хрусталя, в котором… духом, которого являюсь я, Велес станет прежним! Он вновь обретёт доброту, и душу его согреет любовь ко всему живому, а от злости и гнева не останется и следа.

Одди спросил, едва Госфилд замолчал.

– А почему жезл нужно приложить именно к этому обломку хрусталя?

Госфилд ответил, едва заметная улыбка коснулась его тонких губ.

– Потому что именно из этого осколка и был изготовлен магический жезл. Тогда Тонхирод наотрез отказался разбудить Велеса, чтобы тасийский король провёл обряд очищения, и предпочёл, чтобы Велес продолжал спать вечным сном. Но его можно было понять. Он был слишком молод и не опытен, да плюс ко всему ему с таким трудом удалось одержать победу над Велесом. Так что он решил, что рисковать не стоит. Король тасийцев согласился подождать, когда Тонхирод окрепнет и наберётся опыта. Точно так же решили и на магическом совете. Но время, словно вода, смыло из памяти этот эпизод. Теперь в Латанийской империи не встретить ни одного жителя, который бы помнил об этом, – Госфилд тяжело вздохнул. – Вот и всё. Теперь вы знаете всё, что касается Тасу.

– Но кто, почему кто-то уничтожил все записи об этой стране? – спросил горячо Лен. – С какой целью?

Госфилд, мерцая, ответил.

– Таково было решение верховного мага Кондела. Он испугался, что на Велеса может не подействовать сила Хрустального Жезла и что его собственные силы возрастут в тысячи раз и справиться с ним будет практически невозможно… что собственно и произошло. Только находчивость и сообразительность Одди помогла одолеть вышедшего из-под контроля Велеса, – Госфилд с почтением склонил голову перед гномиком, и Одди вспыхнул от смущения. – А иначе произошла бы величайшая катастрофа.