Одд и Ключ времени - [7]

Двое дикарей, тащившие на перекладине тушу большого самца-оленя, устало сели прямо на камни. Тот, что нес на спине орка, сбросил его у входа в пещеру, огласив окрестности горловым криком. Его товарищи почему-то рассмеялись и затопали босыми ногами. Даже вождь расплылся в улыбке, показав всем крупные желтые зубы. Все его лицо было покрыто черными волосами, оставлявшими на виду только глаза и толстые подвижные губы. Брови пересекало несколько глубоких шрамов. Такие же рубцы украшали его голые плечи и мощные руки с толстыми короткими пальцами. Судя по виду, это был грозный, опытный воин.

Из пещеры и громоздких, как амбары, хижин, разбуженные голосами, начали выбираться люди. Судя по их числу, спали они вповалку целыми семьями. Взрослые, такие же коренастые с всклокоченными волосами, зевали, протирали глаза и поеживались от утренней прохлады, встречая вернувшихся с добычей охотников одобрительным бормотанием.

Первым к орку подбежал маленький кривоногий карапуз и, размахивая палкой, начал прыгать вокруг поверженного врага. Взрослые одобрительно бубнили. Среди них были бородатые густо татуированные мужчины, женщины в войлочных юбках, множество ребятишек и весьма колоритный старик с пучком седых волос на макушке и ожерельем из птичьих лапок.

Судя по всему, они не впервые видели орка и не скрывали радости по поводу постигшей его судьбы. Один из воинов поднял его скрюченную руку, будто измеряя в длину, одобрительно кивнул и пробасил что-то вождю. Тот махнул рукой в сторону Одда, добавив «ыдд». Его голос звучал как несмазанный колодезный ворот.

Шаркая по камням, к Одду подошел украшенный ожерельем старик, подслеповато посмотрел на мальчика, цыкнул единственным зубом и широко улыбнулся… Лучше бы он этого не делал: более смешного зрелища Одд за всю жизнь не видел, так что не вытерпел и рассмеялся, со звоном уронив булаву себе под ноги. Похоже, это стало сигналом для остальных, потому что все начали смеяться и хлопать его по спине с такой силой, что едва не сбили с ног, одобрительно рыча «ыдд гык орк!».

Вскоре все угомонились. Трое дикарей начали ловко разделывать оленью тушу каменными ножами, а старая женщина с красными волосами тут же принялась раскладывать куски мяса у костра для прожарки. Чувствовалось всеобщее возбуждение. Все внимание теперь было приковано к этой женщине. Племя ждало ее сигнала, приготовившись к плотному завтраку, служившему, как догадался Одд, еще и обедом с ужином.

Одда мутило от голода, и запах свежего жареного мяса буквально сводил с ума. Как только все было готово, он вцепился в едва обожженный на кусок оленины и почувствовал себя совершенно счастливым.

Очень скоро мальчик уже спал под охраной грозного племени, зарывшись в теплые шкуры, крепко сжимая булаву в руках и не видя снов.

Глава 5 РАНЕНЫЙ ОХОТНИК

Больше полугода Одд прожил с племенем пещерных людей на широком уступе горы, которую местные называли «Ых». Очень похоже назывались все горы в округе, но «Ых» произносили громче всего, и сразу становилось понятно, о какой горе идет речь.

Поселение находилось на ровном пологом склоне, с которого открывался потрясающий вид на долину. Красивее и удобнее места, наверное, тут было не найти, хотя на такой высоте постоянно гулял ветер, вечерами пробиравший до костей. Не удивительно, что племя поклонялось горному орлу — для кабанов и медведей оно обосновалось высоковато. На краю селения в маленькую заводь с горы стекал прозрачный ручей, из которого они брали воду. Каждые несколько дней группа охотников спускалась вниз, в густые вечнозеленые леса, и каждый раз под утро следующего дня возвращалась с добычей.

Кроме хижин у входа в пещеру были устроены навесы для защиты людей и всякого добра от непогоды. Одд ожидал обнаружить там хлев или курятник, но ни животных, ни птицу дикари не держали, охотясь в лесу и на лугах долины. Изредка и не очень удачно они рыбачили на близлежащем притоке Ойи, вылавливая щук и сомов. Часть мяса засушивали впрок. Рога оленей и кабаньи клыки приносили в жертву какому-то местному божеству, деревянная статуэтка которого, напоминающая грозную птицу с человеческими ногами, хранилась в глубине горы. Чуть ниже за частоколом был разбит маленький огород с морковью. Ничего, кроме тощих оранжевых корнеплодов и сорняков, там не росло. Судя по всему, морковь считалась тут неземным лакомством. Морковная каша с горным медом и травами показалась Одду сомнительной перспективой, но из еловых шишек получилось бы куда хуже.

Одним из навыков, которым Одд поделился с племенем, было искусство рыбачить с помощью большой плетеной корзины, узкое горло которой было завернуто внутрь. В Яттерланде ее назвали «мордой» и устроена она была так просто, что снасть эту, кажется, научились делать все, считая детей, способных расщепить сушеную камышину. Качество, конечно, было разным, но тут уж, как говорится… Теперь не нужно было целыми днями шарить с копьем по ледяным запрудам, чтобы поймать дюжину мелких рыбешек. Рыбы у племени Хум стало хоть отбавляй. Наверное, Одда сделали бы за этот подарок жрецом, если бы он попросил. Но, к счастью, он даже не знал этого слова. За такую великую заслугу мальчика наградили собственной небольшой укрытой шкурами хижиной из молодых елей, что считалось очень и очень почетным.