Очки для секса - [49]
Аня и Майя заглянули в большую картонную коробку из-под телевизора. Там сопели три карамельных комочка. А один комочек сидел. И тявкал. Его штормило, в смысле качало, потому что комочек засыпал на ходу. Малявка качалась, но держалась из последних сил, чтобы не упасть. И сидела. И тявкала с закрытыми глазами. Хозяйка достала её из коробки и положила на пол. Она сразу перестала тявкать, упала плашмя, проползла сантиметров двадцать и уснула. Половицы перестали скрипеть.
— Ну вот! Говорю — характерная дамочка, — хозяйка чувствовала неловкость, — остальные хорошие, спокойные: не скандалят, не вредничают. И мальчики есть. Вот эти два — посмотрите.
Аня с Майей смотрели на спящее упорство.
— Мы Вам позвоним, — сказали они, выходя из квартиры.
Хозяйка расстроилась. Майя и Аня вышли на улицу.
— Какой у нас следующий адрес? — Аня стала искать бумажку с координатами заводчиков. — Май, мы, конечно, решили, что надо посмотреть всех и только потом спокойно, но…
Майя прервала подругу:
— Да Жужа это, Ань, Жужа, и другой Жужки нам не найти.
Они резко развернулись и пошли в квартиру с поющими полами. В общем, вечер встречали уже три девицы: Майя, Аня и Жужа.
— Май, слушай, — Аня чесала пузо балдеющей после купанья Жужки, — Ульку, видимо, тоже вам придется оставить. Вальке она нравится, как я её у него заберу?
— Ань, ну если я на собаку согласилась, то уж против улитки неужели буду возражать? — Майя чесала Жужку за ухом.
— Ну, мало ли… Улька классная, но такая шумная…
— Зато Жужка у нас тихая… — Майя смотрела на вновь прибывшую с обожанием.
Так стихийно сложился четкий режим: утром покормить Жужку, погулять с ней, сфотографировать и — в больницу к Вальке. Потом забрать Жужку и вести ребенка в пригород — гулять в дворцовых парках. Потом Жужка дрыхла дома, а подруги отправлялись вечером кататься по каналам.
Глупо. Конечно, глупо было рассчитывать, что среда 10 октября не наступит в этом году. Году торжественном. Тридцать лет! Вопрос: что с ними делать? Аня задала на всякий случай этот вопрос Майе вечером 9 октября.
— Солить. Без уксуса главное, — Майя резала на салат огурцы и помидоры.
— Еще варианты есть?
— Сахарить, — Майя лила в салат масло, — но могут забродить, если не в холодильнике держать.
— Май, а ничего, что я готовить не умею?
— Тогда можно одеяло сшить — печворк.
— Я и шить не умею…
— Что по хозяйству можешь?
— Крестиком вышивать, — Аня подумала, — в детстве могла.
— Ань, тогда плюнь и выбрось — в хозяйстве они тебе без надобности!
— Тогда с утра я занята, потом встречаемся и идем к Вале, потом — по ситуации.
— По ситуации — не по ситуации, а кефиру на послезавтра я куплю.
Утро 10 октября наступило тихо. Аня проснулась. В квартире тишина. На полу в вазе букет тюльпанов. Майи не было — чуткая. Аня прислушалась. «Страшно» не наступало. Она пошла на кухню — там тоже «страшно» не гремело посудой. Кофе тихо сварился и тихо выпился. Майка не звонила. И вообще никто не звонил. Аня подумала: «Странно… Странно, что раньше мне не приходило в голову отключать телефон накануне вечером». Оказалось так просто, чтобы утро 10 октября было тихим.
Ане захотелось подарков. В голове родился план: Русский музей, купить картину-рыбу на Невском и, если останется время, то придумать что-нибудь третье. Музей её пустил. Долго и хаотично ходить по залам она не стала, а целенаправленно спрашивала:
— Как пройти к Малевичу?
Служители музея ей показывали. Зал оказался небольшой. Черный квадрат — сразу напротив входа. «Да, действительно, черный. И квадрат. И всё! Мысли по этому поводу? Нет. Эмоции? Нет. Может, со второго взгляда?» Аня обошла зал и опять вернулась к квадрату: «Черный-то черный, а почему белый какой-то, жёлтый? Как-то неопрятно…» Аня второй раз обошла зал и опять вернулась к квадрату: «Нет, ты всё-таки объясни, что я должна в тебе увидеть? Какой тайный неведомый мне смысл? Не ви-дю! Может, если бы белый был белым… Может, всё потому, что не люблю жёлтый цвет? Или света не хватает? Не будем доводить отношения до кризиса». Аня вышла из зала, но уходить из музея без подарка была не готова и пошла бродить по сувенирным лавкам. Всё одно и то же, одно и то же, и вдруг — в витрине черная сумка с тремя красными квадратами.
— Можно посмотреть сумку?
— Она не продается — выставочный экземпляр.
— А посмотреть её можно?
— Смотрите, но она не продается.
В витрине еще лежали блокноты, обтянутые той же черной тканью и с теми же тремя красными квадратами.
— Сумка и блокноты — по Малевичу, — безразличным голосом сказала продавец.
— Что Вы сказали?
— Говорю, называются эти вещи «По Малевичу».
Аня взяла сумку в руки. Черная прямоугольная почти авоська. Только ручки не узкие, а широкие и длинные. Красный подклад внутри, два красных и белый квадраты в одну линию по низу сумки — снаружи.
— По Малевичу говорите, — Аня не выпускала сумку из рук.
— По Малевичу, но этот экземпляр я продать не могу.
— Знаете, я только что почти поссорилась с черным квадратом самого Малевича, помогите навести мосты, чтобы окончательного разрыва не произошло?
Продавец внимательно посмотрела на Аню и уже менее официально сказала:
«…Эта книжка и задумывалась, и получилась второй. Точнее, вторым. Побегом. Побегом провинциальным. И еще она самая «в лоб» — в лоб о том, как уйти, чтобы вернуться. И точка. Без аллегорий и тайных смыслов про возвращение себя себе, или просто к себе, или еще какой-либо игры слов.Здесь всё просто: от кого ушла — к тому и пришла, в смысле вернулась. Вроде бы. Хочется верить, что всё именно так. Был соблазн — что греха таить — устроить гастроль между кавалерами в новых декорациях. Не случилось…В общем, получилась почти нравственная история, такая почти безупречная с точки зрения морали.
Это мужчины могут бесконечно смотреть на огонь, слушать, как бежит вода, и что-то там еще. А женщины бесконечно могут только говорить и слушать, и еще читать о том, как говорят другие женщины или мужчины, женщина и мужчина, а лучше – влюбленные женщина и мужчина. Бесконечно женщины могут смотреть, слушать и читать только про любовь. Чтобы она, любовь, была или только померещилась, чтобы было её много, и чтобы выбор был, и муки выбора, ошибки и прозрения, счастливый финал, а лучше два счастливых финала – в этой истории всё это есть, всё именно так, только так, и никаких компромиссов.Это история о побеге, который мы иногда физически, а чаще мысленно совершаем, чтобы… вернуться к себе.
Ира пела всегда, сколько себя помнила. Пела дома, в гостях у бабушки, на улице. Пение было ее главным увлечением и страстью. Ровно до того момента, пока она не отправилась на прослушивание в музыкальную школу, где ей отказали, сообщив, что у нее нет голоса. Это стало для девушки приговором, лишив не просто любимого дела, а цели в жизни. Но если чего-то очень сильно желать, желание всегда сбудется. Путь Иры к мечте был долог и непрост, но судьба исполнила ее, пусть даже самым причудливым и неожиданным образом…
Чернильная темнота комнаты скрывает двоих: "баловня" судьбы и ту, перед которой у него должок. Они не знают, что сейчас будет ночь, которую уже никто из них никогда не забудет, которая вытащит скрытое в самых отдалённых уголках душ, напомнит, казалось бы, забытое и обнажит, вывернет наизнанку. Они встретились вслепую по воле шутника Амура или злого рока, идя на поводу друзей или азарта в крови, чувствуя на подсознательном уровне или доверившись "авось"? Теперь станет неважно. Теперь станет важно только одно — КТО доставил чувственную смерть и ГДЕ искать этого человека?
Я ненавижу своего сводного брата. С самого первого дня нашего знакомства (10 лет назад) мы не можем, и минуты спокойно находится в обществе другу друга. Он ужасно правильный, дотошный и самый нудный человек, которого я знаю! Как наши родители могли додуматься просить нас вдвоем присмотреть за их собакой? Да еще и на целый месяц?! Я точно прибью своего братишку, чтобы ему пусто было!..
Каждый из нас хотя бы раза в жизни задавался вопросом – существует ли дружба между парнем и девушкой? Многие скажут, что это не возможно! Герои этой истории попробуют опровергнуть этот стереотип. Получиться ли у них – время покажет.
Хватит ли любви, чтобы спасти того, кто спасает другие жизни? Чесни жаждет оставить своё проблемное прошлое позади… Оставив отношения, наполненные жестокостью, Чесни Уорд жаждет большего, чем может предложить её маленький городок. В поисках способа сбежать и приключений, она присоединяется к армии, но когда прибывает на первое место работы в Англии, она встречает Зейна − сержанта, у которого имеются свои собственные секреты. Зейн думал, но ни одна женщина не заставит его захотеть осесть… Начальник персонала Зейн Томас, авиатор Войск Специального Назначения, пропустил своё сердце через мясорубку.
Что под собой подразумевают наши жизни? Насколько тесно переплетены судьбы и души людей? И, почему мы не можем должным образом повлиять на…На…Легко представить и понять, о чём идёт речь. Слишком легко.Мы думали, что управляем нашими жизнями, контролируем их, только правда оказалась удручающая. Мы думали, что возвысились над законами бытия и постигли великую тайну.Мы…Я давно перестала существовать, как отдельное существо. Возможно, законы подчинили меня тем устоям и порядкам, которые так тщательно отталкивала и… желала принять.Слишком поздно поняли, с чем играем, а потом было поздно.
Эндрю Стилмен, талантливый журналист, сделал блестящую карьеру в газете «Нью-Йорк таймс». Его статьи пользуются огромным успехом, и это вызывает зависть коллег. Собирая материал для будущей статьи, Эндрю по ходу журналистского расследования встречается с опасными людьми. Однажды во время утренней пробежки на него нападает неизвестный. Смертельно раненный, он теряет сознание, а очнувшись, понимает, что попал на два месяца назад. Судьба дала ему второй шанс, нужно только найти убийцу…
Эндрю Стилмен, журналист «Нью-Йорк таймс», с трудом приходит в себя после покушения на его жизнь. У него нет сил работать, ему не удается вернуть любимую женщину. Единственная радость — чтение. Однажды он знакомится в библиотеке с серьезной и немного странной девушкой Сьюзи: она что-то упорно ищет, изучая целые горы книг. Эндрю, соскучившись по интересной работе, охотно соглашается ей помочь, даже не догадываясь, что его намеренно втянули в смертельно опасную историю.