Очки для секса - [34]
Сначала в Майкиных глазах застыл ужас. Потом в глазах появилась улыбка, и только потом она начала хохотать вслух. Аня поддержала подругу в порыве слёзоизвлекательного хохота.
— Вот знала, что нельзя тебе говорить! Что ты всё извратишь!
— Май, ну всё-таки! Сашка — классный, спору нет. Но не тянет он на избранного! На первый взгляд…
— Ну тебя! Порвался от старости или со смыслом — мне уже не важно. Мне важно другое, Ань. Так были у тебя планы на Сашку или нет?
— Нет, конечно!
— Жаль… — Майя прищурила глаза.
— А что такое? — Аня подняла брови.
— А я бы тебе сказала: «Фигу-две!»
— А показала бы?
— А то! — Майя показала фигу и сразу две.
— Ну ты бы меня просто убрала, подруга… Меня бы не было просто! Уползла бы, тихо поскуливая, зализывать раны в своей дворницкой! Ты бы так поступила?! Да?! Нет, ты ответь, Майя?! Ты ответь?! — Аня пыталась изобразить интонации Велюрова из «Покровских ворот».
— Да-а-а… — Майя откинулась на спинку дивана, закатила глаза и запрокинула голову, — да, я бы сделала это… С восторгом…
— Как я тебя понимаю… — Аня тоже откинулась на спинку дивана и закатила глаза, — надеюсь, это всё, что тебя не отпускало весь вечер?
— Почти, — Майя зазвучала без стёба.
Аня поняла, что официальная часть совсем не закончилась, а, возможно, только еще начинается.
— Что еще?
— Ты прости меня, Ань. Я очень тебе завидовала в последнее время. Боролась с этим чувством, но полностью справиться не могла.
— Май, ты о чем?
— Давай по кофе возьмем?
— Давай возьмем. Не юли уже!
Принесли кофе.
— Понимаешь, когда ты приехала, мы были очень похожи. А потом у тебя то любовь, то приключения романтические. Еще и писать начала. А я только фотографирую твои истории, только читаю, потому что сама не могу. Я ж пробовала! Каждый раз пересказ твоего сюжета получался. Знаешь, как плохо, когда у тебя ничего нет. А рядом есть человек, у которого тоже ничего нет, а потом в один момент всё появляется. Знаешь, как мне плохо было накануне вашей свадьбы со Славкой. Как мне до слез хотелось так же рвануть в Суздаль. Это началось еще с той истории про флешку. Я поняла, что в твоей жизни начинают происходить СОБЫТИЯ. А в моей — НИЧЕГО.
— Май, ты прости! Надо было нам ролями меняться… Почему молчала, мне ж умные мысли редко в голову приходят?
— Я была почему-то уверена, что все волшебные истории будут приходиться на твою очередь, — Майя улыбнулась, — сейчас всё это могу сказать, потому что появился Сашка. Я сразу поняла — какая я дурра! Может, ради того и надо было во всё это влезать, чтобы однажды его встретить. Ань, ты уж прости. Простишь?
Аня всё время разговора терзала пробку. То постукивала, то катала, как скалку, то пыталась выжать из неё сок.
— Майка, знаешь, что вспомнила. Вот мама рассказывала, когда я мелкая была, у меня был друг — Митька. Мне — три, ему — столько же. Он ко мне очень хорошо относился. Я тоже искренне считала его друганом, но всё время доводила до слез. Отрабатывала приёмчики. Вот гуляем. Митюха пинает пробку. Нравится ему этот процесс очень. Он счастлив. Я подбегаю, забираю пробку и не отдаю. Митюха расстроен. Я ему протягиваю пробку и с ясными глазами говорю: «На! Возьми!» Он подбегает, а я выбрасываю пробку в кусты. Он почти плачет. Находит пробку, начинает её пинать, и я опять её забираю. И опять с чистыми глазами: «На!» И опять, когда он счастливый ко мне подбегает, выбрасываю её подальше. Митюха сильно плакал, а я была совершенно спокойна. Как думаешь, похоже, что я не перестала выбрасывать эту несчастную пробку?
— Честно?
— Не мучайся — просто так спросила. Сама всё понимаю.
— Может, ты уже оставишь пробку в покое?
— В смысле?
— Ты её мучаешь, как из бутылки достали.
— Не заметила…
— Я тебе говорю! Вот выброси её уже!
— Так это не та пробка.
— А почему не та?
— На неё, кроме меня, никто не претендует. Какой кайф её выбросить?
— Чтобы её больше не было. Ни-ког-да. Мы ж завязываем?
— Типа того.
— Ну вот. Момент подходящий, выбросить пробку — очень символично.
— Эту?
— Да.
— Ты так считаешь?
— Да.
— Взять и выбросить?
— Да.
— Майка, ты — монстр! Я про ум. Давай ещё выпьем для храбрости. Как-никак — пробку буду выкидывать!
— Это уже по делу говоришь!
Выпили. Аня стала озираться по сторонам.
— Май, как считаешь — вот тот цветок похож на кусты? — Аня показала на здоровую пальму в углу.
— Ань, идеальный вариант. Иди!
— Куда?
— Ань, между нами и пальмой — столик, а за ним сидят люди, ты в курсе?
— Я постараюсь, чтобы пробка повыше над столиком пролетела.
— Аня, лучше подойти и незаметно уронить её в горшок.
— Тогда не поможет! Выронить и выбросить — разные вещи!
— Нас выгонят.
— Сейчас узнаем, — Аня запустила пробку. Она пролетела над соседним столиком и приземлилась в горшок развесистой пальмы. За соседним столиком воцарилась тишина на мгновение. Люди повернулись к столику Ани и Майи.
— Ш-ш-ш-ш-ш! — Аня поднесла указательный палец к губам. — Ваше здоровье!
Улыбка была такая обезаруживающе пьяная, что соседям пришлось тоже присоединиться к «тосту» и забыть про неопознанный летающий объект.
— Да-а-а, прав был Пётр, — Аня поставила бокал на стол, — дурищи мы с тобой, подруга. Еще какие дурищи!
«…Эта книжка и задумывалась, и получилась второй. Точнее, вторым. Побегом. Побегом провинциальным. И еще она самая «в лоб» — в лоб о том, как уйти, чтобы вернуться. И точка. Без аллегорий и тайных смыслов про возвращение себя себе, или просто к себе, или еще какой-либо игры слов.Здесь всё просто: от кого ушла — к тому и пришла, в смысле вернулась. Вроде бы. Хочется верить, что всё именно так. Был соблазн — что греха таить — устроить гастроль между кавалерами в новых декорациях. Не случилось…В общем, получилась почти нравственная история, такая почти безупречная с точки зрения морали.
Это мужчины могут бесконечно смотреть на огонь, слушать, как бежит вода, и что-то там еще. А женщины бесконечно могут только говорить и слушать, и еще читать о том, как говорят другие женщины или мужчины, женщина и мужчина, а лучше – влюбленные женщина и мужчина. Бесконечно женщины могут смотреть, слушать и читать только про любовь. Чтобы она, любовь, была или только померещилась, чтобы было её много, и чтобы выбор был, и муки выбора, ошибки и прозрения, счастливый финал, а лучше два счастливых финала – в этой истории всё это есть, всё именно так, только так, и никаких компромиссов.Это история о побеге, который мы иногда физически, а чаще мысленно совершаем, чтобы… вернуться к себе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Закрытая дверь — это всегда интересно. Но есть такие двери, которые лучше не открывать. Анжелике довелось убедиться в этом на собственном опыте. Обычная девушка, привыкшая к комфортной жизни в 21 веке, она и не подозревала, чем закончится её увлекательное путешествие в Париж. Вместо захватывающих прогулок по Городу Любви, Анжелике пришлось стать участницей необъяснимых событий, едва не стоивших ей жизни. Разве могла она предположить, что окажется в далёком, мрачном Средневековье и станет претенденткой на роль фаворитки короля? Как девушке удастся выпутаться, и кто поможет ей вернуться домой?
Вторая и заключительная книга в серии «Борден».ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: в книге содержатся довольно грубые сексуальные сцены и нецензурная лексика, что некоторые могут посчитать оскорбительным.Я влюбилась в очень плохого человека.Маркус Борден — тот самый очень плохой человек, но я уже знала это.И приняла это.Я просто не ожидала оказаться втянутой во мрак того мира, который он так тщательно от меня скрывал.Но теперь он впустил меня туда и продемонстрировал, на что способен — и это пугает.Меня пугает мысль, что у мужчины, которого я люблю, есть враги.
ЗАКОНЧЕНО!!18+!! Моя история о... О прощении обиды полученной и искуплении нанесенной. Прощу других, излечивая себя от боли одиночества. Пока не стало слишком поздно... О дружбе, что тонкой ниточкой, прочнее корабельного каната, вытащит нас из-за грани. О первой любви... а может, и не любви вовсе – лишь интерес, очарование и надежда на новую встречу. О любви... о том, возможно ли любить за двоих. И нужно ли это?... Моя история. И Его.
У Артема есть всё – семья: сын и жена, семейный бизнес, который ему подарил тесть на свадьбу. Только домой он не спешит, стараясь лишний раз задержаться на работе или отправиться отдохнуть с друзьями. Майские праздники для него оказались настоящим адом, в котором пришлось испытывать свои нервы на прочность за одним столом сначала с тестем и тещей, потом со своими родителями. Все меняется после знакомства с новыми соседями. У них брак по любви, растет чудесная дочка, да и жена у соседа полная противоположность его жене.
Трудно бороться за свою любовь, когда ты в отчаянии. Трудно понимать, что бессилен сделать что-то кроме того, что уже делаешь. Особенно трудно ждать, когда любимый человек снова сорвется - а он сорвется, ведь ты уже не сомневаешься в этом, потому что по-другому еще не было ни разу. Женя - наркоманка. И Дима постоянно на грани вместе с ней. На грани смерти. На грани любви. РОМАН ЗАВЕРШЕН.
Эндрю Стилмен, талантливый журналист, сделал блестящую карьеру в газете «Нью-Йорк таймс». Его статьи пользуются огромным успехом, и это вызывает зависть коллег. Собирая материал для будущей статьи, Эндрю по ходу журналистского расследования встречается с опасными людьми. Однажды во время утренней пробежки на него нападает неизвестный. Смертельно раненный, он теряет сознание, а очнувшись, понимает, что попал на два месяца назад. Судьба дала ему второй шанс, нужно только найти убийцу…
Эндрю Стилмен, журналист «Нью-Йорк таймс», с трудом приходит в себя после покушения на его жизнь. У него нет сил работать, ему не удается вернуть любимую женщину. Единственная радость — чтение. Однажды он знакомится в библиотеке с серьезной и немного странной девушкой Сьюзи: она что-то упорно ищет, изучая целые горы книг. Эндрю, соскучившись по интересной работе, охотно соглашается ей помочь, даже не догадываясь, что его намеренно втянули в смертельно опасную историю.