Очерствели... - [3]

Ещё Лиза вспомнила о том, что ей новую сумку покупать придётся. И о своём ребёнке, которому каждый месяц в школу кучу денег надо относить: то на новые окна, то на ремонт – в квартире директора, – рассмеялась Лиза снова, – то на подарки учителям ко дням рождения и всем мыслимым праздникам. Выпускной класс всё-таки. А ведь хочется, прежде всего, своего ребёнка порадовать, а не сына кадровички. Пусть она его сама радует. Прагматичный Ла Вей всё же был прав, когда называл тех, кто принуждает к благотворительности, энергетическими вампирами.

И Лиза отказала Любовь Сергеевне, сославшись на то, что мужу задерживают деньги – не до чужих детей сейчас, своего бы обеспечить.

– Хоть рубчик, – поникла вмиг Любовь Сергеевна.

Лиза была неумолима. И Любови Сергеевне пришлось переключить своё внимание на фен, только купленный по халявной цене.

– Мне сказали, что тут три скорости… – Она включила пластиковое изделие в розетку и, довольно прикрыв глаза, направила струю воздуха себе в лицо.

Фен исправно прогудел с полминуты, издал глухой хлопок, после которого из его чрева выползла струйка ядовитого дыма, и прекратил подавать признаки жизни. Лиза не вытерпела и открыла окна.

После работы она шла мимо рынка, который раскинулся в самый раз на конечной остановке троллейбуса. Неподалёку тут и церковь расположилась, отвоевав несколько лет назад клочок земли в столь бойком месте у торговцев ширпотребом. Раз или два в месяц, перед праздниками, либо приездом какого чиновника, рынок разгоняет милиция, но скоро разноцветные палатки с барахлом снова вырастают на прежнем месте.

Цыганки наперебой окликали Лизу погадать, а то со дня на день с ней что-то плохое случится.

– Смотри, себе накаркаешь, – бросила Лиза самой нахальной, которая её за руки хватала, чуть ли не по карманам шарила. И торопливо рванула туда, где должен останавливаться её троллейбус.

Чуть поодаль девчонка не давала женщине пройти, настойчиво преграждая ей дорогу.

– Объясните, почему вы не хотите покупать этот крем…

На вытоптанном газоне среди калек и гармонистов на маленькой табуретке сидела старуха в окружении нескольких собак. «Подайте на содержание приюта для животных» – гласила надпись на картонке у её ног. Самая маленькая из собачек была одета в шерстяное платьице и шапочку и невероятно напоминала одну из тех шавок, которые напали на Лизу утром. Да и старуха как две капли воды походила на ту сумасшедшую, которая обругала Лизу сегодня утром. На платформе к людям приставал аккуратно одетый мужчина средних лет, мол, он издалека приехал, кошелек у него вытащили, помогите Бога ради сколько можете на билет до Зажопинска. Он каждый день тут промышляет, и Лиза за несколько лет привыкла к нему как к родному. А когда-то клюнула и оплатила ему билет.

Тут же чумазые дети просили «копеечку на хлебушек.

– Я тебя сейчас в милицию отведу, – пригрозила Лиза девчушке, которая требовательно схватила её за куртку. – Там тебя накормят и напоят.

Девочка убежала, так что пятки сверкали, а с нею и вся малолетняя банда побирушек.

В троллейбус, когда люди расселись по местам, поднялась цыганка в домашнем халате тропической расцветки. На голове – тёплый платок, завязанный по-старушечьи, сама тонкая и сутулая, но если присмотреться, то кожа её нежная, ухоженная, на вид больше сорока не дашь.

– Помогите Бога ради, – мягко и настойчиво повторяла она приевшуюся за весь день мантру.

На какие цели, она не объясняла. Несмотря на то, что она возле каждого останавливалась и протягивала пластиковый стакан с мелочью, люди подавали мало. Ещё вчера в троллейбус заходила упитанная деваха, тоже цыганка, в этом же халате с кислотными орхидеями, в таких же пластиковых тапках, одетых на махровый носок. Чуть не плакала, что мать её пьет, отца нет, выпрашивая денежку на пропитание младшим братьям-сестрам. Потом в киоске шаурму с пивом покупала, и сигареты, не из дешёвых. Сегодня, видно, мать сама явилась.

– Помогите Бога ради, хоть несколько копеек, – пластиковый стакан остановился перед самым носом Лизы.

– Сколько лет-то тебе, – спросила она, пристально глядя на цыганку. – А работать не пробовала? Или так больше получается?

Их гипноз на Лизу не действует. Она сама не один бизнес-тренинг прошла, где обучают убеждать клиента и манипулировать людьми. Ожидала, что цыганка взорвётся громкой руганью, как обычно бывает, когда мошенника поймают за руку. Но она промолчала. Ей тут ещё работать, – поняла Лиза. – Не то люди запомнят, в другой раз вообще никто не подаст.

– Очерствели вы, очерствели, – покачала цыганка головой под людскими взглядами, осуждающими, равнодушными и усталыми. А потом ловко выпрыгнула из троллейбуса и затерялась в толпе у того самого киоска с шаурмой и сигаретами.

Завтра она пойдёт к директору, – решила Лиза. И будет просить, чтобы он принял её мужа на работу охранником. Директор сам должен видеть, сколько разных аферистов по офисам ходит. Без охранника никак нельзя. В их фирме пока платят вовремя и неплохо. А мужа она убедит засунуть свою гордость и дипломы куда подальше. Мужчина должен, прежде всего, обеспечивать семью, а не бесплатно для кого-то изобретать новые виды валков прокатного стана.