Очерки, рассказы, статьи, дневники, письма - [31]
И так сразу спокойно и ясно стало: нет человеку конца, одолеет новый человек Север, освободит закованную в холодные латы Брунгильду от тысячелетнего сна. Он под самым полюсом пшеницу посеет, пустит там ребят ползать и сладкую выведет для них землянику.
Разинутая пасть Вселенной — только ворота в неизведанное.
Оторвётся новый человек от родной Земли, полетит в ракете Циолковского в эфир, через межпланетную пустыню — открывать новые небесные земли.
Весело проводил я глазами на всех парусах уходящую в открытое море чёрную шаланду.
Она стала величиной с лодочку, потом с орех, потом со шляпку гвоздя — и ушла — как гвоздь вколотили — в прямую тонкую линию, разделившую воду и небо.
В рубку прошёл командир.
Он открыл деревянный ящик и взглянул на хронометр. Я видел, как чёрная тонкая стрелка прыгнула по белому лицу циферблата — точь-в-точь как на больших вокзальных часах в Ленинграде.
Командир быстро занёс что-то в судовой журнал и наклонился к трубке в машинное.
— Вперёд, — сказал командир.
Железный «Гусихин» вздрогнул, послушно повернулся и медленно пошёл от берега.
Страна зверей
Поднимается, встаёт волна-небоскрёб и падает, дальше встаёт и дальше падает. Идёт дни, идёт недели, месяцы: от южных полярных вод через горячий пояс тропиков в ледяные широты севера. Тысячи, тысячи километров воды, нигде ни краю, ни конца — Великий океан.
И вдруг впереди торчит из пучины чёрная спина камня. Волна не замедляет и не прибавляет ходу. Тяжкой водяной грудью спокойно нацелилась в чёрную спину: смахнуть и двинуться дальше, дальше, дальше.
Пала, ударила в камень и разбилась. И бегут потоки, бегут струи, огибают неподвижную каменную спину.
Другая, новая волна бьёт в чёрный камень и разбивается.
Волна за волной бьёт в камень. Его без устали грызут бешеные буруны.
Камень стоит.
Проходят лета и зимы. Проходят столетия.
Проходят сотни тысяч лет.
А камень стоит.
Медленно-медленно выпирают его из глубины океана подземные силы. Иногда толчками. Тогда по камню пробегает судорога, он вздрагивает, как живой.
На нём целая страна — горы и долины. Зимой их заваливает снегом. Летом низкая тундра долин обрастает, как шерстью, травой. Трава выше леса: деревья тут чуть поднимаются над землёй.
Летом в речки и озёра из океана идёт рыба. Она так густо набивается в реки, что вода выходит из берегов.
Миллиарды морских птиц покрывают прибрежные скалы.
Но главное в этой стране — звери.
Сухопутный зверек — голубой, остромордый, пушистый. С лису ростом. Он роет норы в сухой тундре, многотысячными стаями шатается по берегам.
Длинный, узкий, как обрывок громадной змеи, ныряет в волнах толстомордый зверёк. Стадами играет в воде. Карабкается на скалы короткими перепончатыми лапками, к груди прижимает детёныша.
Летом выползают из воды бурые звери ростом с человека, с ушами, свёрнутыми трубочкой, с плоскими культяпочками вместо ног. Ковыляют по суше с трудом. Их миллионы. Они необозримыми стадами лежат на прибрежном песке и камнях, выводят гладких чёрных детёнышей. Осенью с ними уходят в воду — исчезают до весны.
Иногда в воде замелькают вдруг косые чёрные плавники, чёрные спины зверей, похожих на громадных акул, и тогда все другие морские звери спешат выбраться на берег.
А в мелкой воде под берегами, в подводных лугах спокойно пасутся стада огромных неповоротливых животных беловатого цвета. Их безногие тучные детёныши лениво сосут под водой молоко матерей.
Днём и ночью, зимой и летом гремит океан. И на радость голубым сухопутным зверькам волны с разбегу вываливают на берег богатую поживу: трупы огромных морских чудовищ, груды рыб, всякую мелкую подводную живность и съедобные водоросли.
Давно уже кипит людская жизнь по берегам океана. Воды его по всем направлениям бороздят лодки и корабли, Мореплаватели составляют карту океана; каждой части его, каждому месту на нём, каждому животному в нём дают свои имена.
Но долго ещё они не подозревают об одиноком зверином камне.
Он скрыт зимой снежными вьюгами, летом — дождями и туманами, Редко-редко выглянет солнце, осветит неподвижную чёрную спину среди сверкающей воды.
У камня нет имени.
Нет имени и у его зверей.
И звери живут хорошо.
В 1741 году судно командора Беринга заблудилось в Великом океане, потеряло в тумане другое судно и сослепу наткнулось на неизвестный остров.
Командор Витус Беринг — в России звали его попросту Иван Иваныч — вёл экспедицию, задуманную ещё Петром Первым. Задача была — выяснить, отделена ли проливом на севере Азия от Америки. Выполнить эту задачу командору Берингу не пришлось.
Страшная буря долго валяла корабль по волнам. Больные моряки совсем выбились из сил. Когда увидели чёрный камень впереди, решили, что погибли.
Волна-небоскрёб подняла беспомощный корабль и швырнула его через подводные скалы в спокойную заводь. Люди перебрались на берег. Они были рады даже этой дикой земле.
А звери были удивлены. Они никогда не видали людей и не умели бояться их.
Ленивые беловатые животные, что паслись на подводных лугах, позволяли трогать себя руками.
Толстомордые звери, похожие на обрывки змей, подплывали к самому берегу, короткими перепончатыми лапками поднимали детёнышей.
