Очерки материалистического понимания истории - [7]

* * *

Столь животворной силой, классическим воздействием, столь сжатым синтезом логических рядов мыслей, изложенных на немногих страницах [12], Манифест обязан своему происхождению.

Его авторами были два немца, но ни по своему содержанию, ни по своей форме он не является выражением личного мнения политических изгнанников или тех, кто, подобно авторам этого произведения, добровольно покинул родину, чтобы дышать в другой стране более свободным воздухом: в нем отсутствуют свойственные таким людям тревога, проклятья и озлобленность. В нем не нашли также прямого отражения условия их родной, политически крайне отсталой страны, где лишь в самой начальной стадии и только в отдельных районах существовали социальные и экономические отношения, сравнимые с теми, которые были уже во Франции и в Англии и являлись современными. Напротив, авторы привнесли в Манифест ту философскую мысль, которая лишь одна поставила их отечество на высоту современной истории и удержала на этой высоте,— ту философскую мысль, которая именно в их лице подверглась в то время серьезной трансформации. Благодаря этой трансформации уже обновленный Фейербахом материализм, соединившись с диалектикой, обрел возможность охватить и понять ход истории вплоть до ее самых сокровенных первопричин, остававшихся до тех пор неисследованными, ибо они были глубоко скрыты и нелегко могли быть выявлены. Оба они были коммунистами и революционерами, но не в силу инстинкта, простого импульса или страсти: они разработали совершенно новую критику экономической науки и постигли историческую связь и историческое значение пролетарского движения по обе стороны Ламанша, т. е. во Франции и в Англии, еще до того, как им было поручено дать в Манифесте программу и учение «Союза коммунистов»[13]. Последний имел свой центр в Лондоне и многочисленные ответвления на континенте; он пережил уже многое и прошел через различные фазы своего развития.

Один из авторов Манифеста — Энгельс уже написал за несколько лет до этого критический очерк, в котором он, отбросив в сторону всякие субъективные и односторонние поправки, впервые объективно вывел критику политической экономии из противоречий, присущих определениям и понятиям самой экономики. Вскоре он приобрел известность благодаря книге о положении английских рабочих, которая явилась первой удачной попыткой представить движения рабочего класса как результат самого действия производительных сил и средств производства [14].

Другой из авторов — Маркс за несколько предшествовавших лет приобрел опыт радикального публициста в Германии, а равным образом — в Париже и Брюсселе; в уме его почти полностью сложились первые элементы материалистического понимания истории: он подверг критике и теоретически опроверг предпосылки и выводы учения Прудона и впервые дал точное объяснение происхождения прибавочной стоимости как результата покупки и использования рабочей силы. В этом заключался зародыш идей, позднее созревших, доказанных и изложенных в их взаимосвязи и в их частностях в «Капитале». Энгельс и Маркс, связанные многими и разнообразными способами с революционерами различных стран Европы, в особенности — Франции, Бельгии и Англии, составили Манифест не как очерк, выражавший их личное мнение, а как учение партии, хотя и немногочисленной, но тем не менее представлявшей уже собой но духу, цели и деятельности I Интернационал трудяш,ихся.

Это и было началом современного социализма в самом точном значении этого слова. Именно здесь проходил рубеж, отделявший его от всего остального.

«Союз коммунистов» принял такой характер после того, как он вырос из «Союза справедливых» [15]Последний в свою очередь постепенно выделился благодаря ясному осознанию целей пролетариата из общего союза изгнанников — «Союза отверженных». Как тип организации, несущий в себе, как бы в эмбриональном виде, все формы последующих социалистических и пролетарских движений, «Союз справедливых» прошел через различные фазы конспирации и эгалитарного[16] социализма. Он был метафизическим у Грюна и утопическим у Вейтлинга. Имея центром своей деятельности Лондон, союз завязал связи с чартистским движением [17] и оказал на него некоторое влияние. Это движение служило своим беспорядочным характером (ибо оно было первым продуманным опытом, не являясь уже вместе с тем плодом заговора или деятельности какого-либо тайного общества) наглядной иллюстрацией того, с какими тяготами и трудностями сопряжено образование настоящей политической партии пролетариата. Тенденция к социализму достигла в чартизме зрелости лишь тогда, когда он был близок к своему концу и действительно вскоре окончил свое существование (навеки сохранится намять о вас, Джонс и Гарни!).

«Союз коммунистов» всюду чувствовал революцию — и потому, что она носилась в воздухе, и потому, что ему подсказывали это его инстинкт и его метод исследования. Когда революция действительно вспыхнула, учение, содержащееся в Манифесте, дало союзу возможность правильно ориентироваться в создавшейся обстановке и стало вместе с тем оружием борьбы. И в самом деле, являясь уже интернациональным, отчасти вследствие разнородного состава и различного происхождения своих членов, но в еще большей степени — в силу свойственного им всем инстинкта и призвания, он занял свое место в общем движении политической жизни в качестве точного и ясного предвестника всего того, что в настоящее время может с полным основанием называться современным социализмом (если под термином «современный» подразумевается не просто чисто внешняя хронологическая дата, но и показатель внутреннего, т. е. морфологического процесса развития общества).