Очерки истории культуры Средневекового Ирана - [5]
Если мы обратимся к произведениям такого выдающегося ученого и врача, как Абу Али Ибн Сина (980-1037), то увидим сходную картину: из почти 250 трактатов и книг[19]], которые принадлежат либо относят его перу, лишь два сочинения из того, что написано на персидском языке, не вызывают сомнений в его авторстве — это Даниш-нама-йи Ала'и ("Книга мудрости для Ала ад-Даула") и медицинский трактат Рисала-йи набз ("Трактат о пульсе") [178, с. 62, 66; 22, с. 118, 119; 182, с. 101-113]. Все остальное же на персидском языке, что связывают с именем Ибн Сины, более чем сомнительно. Математик, поэт и астроном Омар Хаййам (1048-1131) не был столь плодовит. В настоящее время известны 12 его трактатов, из них два — Науруз-наме ("Книга Нового года") и Рисала фи куллийат ал-вуджуд ("Трактат о всеобщности существования") — написаны по-персидски [116, с. 38-39, 242-243]. Знаменитый Фахр ад-Дин Абу Абдаллах Мухаммад ар-Рази (род. в Рее в 543/1149 г., ум. в Герате в 606/1210 г.) оставил после себя около 119 трудов самой разнообразной тематики — сочинения по логике, лингвистике, математике, медицине, философии и праву. Все они написаны по-арабски, хотя жил он в центрах иранской учености. Подобных примеров можно привести много больше, но мы ограничимся этими, так как они, на наш взгляд, достаточно убедительны.
Из сказанного следует, что, подобно тому как персидская словесность в определенном периоде бытовала в арабской языковой оболочке, такое же явление существовало как естественное отражение первого и в персидской книжности, а это означает, что списки, переписанные в Иране на арабском языке, могут быть с полным правом отнесены к истории персидской рукописной книги, как, впрочем, с таким же правом и к арабской[20].
Несколько слов о репертуаре персидской рукописной книжности
Специалисты, занимающиеся изучением различных проблем персидской классической литературы, в своих исследованиях постоянно сталкиваются с таким малоизученным явлением в рукописной книжности, как явно наблюдаемая избирательность ее репертуара. Этот репертуар создавался в среде образованных кругов средневекового феодального общества Ирана через посредство главных действующих лиц — заказчик-читатель и переписчик. На всех этапах развития общества и книжности эта взаимосвязь оставалась достаточно устойчивой и неизменной, но отношение общества к различным жанрам литературы не было всегда стабильным: каждая эпоха приносила с собой свои оценочные категории, которые определяли отбор текстов для копирования и распространения.
Видимо, этим можно объяснить то, что некоторые ранние памятники литературы в связи с потерей к ним социально-общественного интереса дошли до нас только в очень старых списках. Те же из них, что попали в неблагоприятные условия, не сохранились, и мы знаем о них только из более поздних источников. Таким образом, потеря социального интереса к ним прервала традицию воспроизводства списков, и наоборот. Нас не удивляет большое количество сохранившихся рукописей религиозно-богословского содержания. Конечно, хотелось бы, чтобы сохранились все восемь поэм и Диван Абу Абдаллаха Джа'фара Рудаки (ум. 941) или три поэмы Абу-л-Касима Хасана Унсури (ум. 1039). Но человек средневековья руководствовался несколько иными ценностями в своем отношении к миру, чем мы. "Богословие представляло собой "наивысшее обобщение" социальной практики человека средневековья, оно давала общезначимую знаковую систему, в терминах которой члены феодального общества осознавали себя и свой мир и находили его обоснование и объяснение" [58, с. 12]. Почему, например, до нас дошло почти полторы сотни экземпляров Тарджума-йа Тарих-и Табари ("Перевод "Истории" Табари") и только один список знаменитого Худуд ал-алам ("Границы мира")? Ведь оба сочинения были составлены в X в. Старейший список[21] "Перевода" выполнен в 585/1190 г., а переписка Худуд завершена в 656/1258 г. Чем объяснить, что до нас дошло сочинение XIII в. Джахан-наме ("Книга о вселенной") в четырех копиях XIII, XV и XVIII вв.[22], а труд по всеобщей истории XI в. с уникальным разделом о тюркских народах Зайн ал-ахбар ("Украшение известий") Гардизи — в двух списках XVII и XVIII вв.?
Еще один пример, который вызывает интерес в связи с фиксацией народной литературы в письменном виде.
Народные романы (дастан), возникнув на городской почве на рубеже XI-XII вв. как устное произведение, изустно же распространялись и пересказывались в течение веков профессиональными сказителями. Популярность их была достаточно широка[23]]. Но вот что интересно. Одно такое произведение, Китаб-и Самак-и Аййар ("Книга Самак-и Аййара"), записанное, видимо, в 585/1189 г. профессиональным секретарем-писцом Фарамурзом б. Худададом б. Абдаллахом ал-катибом Арраджани со слов сказителя Садака б. Аби-л-Касима Ширази, дошло до нас только в одном списке первой половины XIV в. В то же время Абу Муслим-наме ("Книга Абу Муслима"), время записи которой и имя лица, ее произведшего, нам неизвестны, дошла до нас в 38 копиях, представляющих по крайней мере три версии, самая ранняя из которых переписана в XVII в. Соотношение 1 список (XIV в.) и 38 (XVII-XIX вв.), казалось бы, говорит о полной потере читательского интереса к Китаб-и Самак-и Аййар в последующие века. Такой вывод, видимо, был бы справедлив для письменных литературных и научных памятников, авторских по своему происхождению, чей текст был достаточно закрепленным и устойчивым. Но мы здесь имеем дело с народными романами, которые могли не нуждаться в переписке и распространяться по традиции профессиональными сказителями-рассказчиками. Следует заметить, что подавляющая часть списков Абу Муслим-наме была произведена в Средней Азии и Восточном Хорасане и, можно предположить, для нужд самих сказителей (киссахан). Этот вопрос далеко не праздный. Правильное объяснение подобных явлений приблизит нас к пониманию той модели мира, которая отражалась в представлениях человека средних веков в Иране, а следовательно, поможет лучше понять его культурный и духовный мир. Чтобы создать сколько-нибудь приближенную модель культурной жизни социума на каком-либо его этапе, историку культуры более важна множественность и повторяемость явления, чем единичность его проявления.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге собраны предания и поверья о призраках ночи — колдунах и ведьмах, оборотнях и вампирах, один вид которых вызывал неподдельный страх, леденивший даже мужественное сердце.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
…«Песнь о Нибелунгах» принадлежит к числу наиболее известных эпических произведений человечества. Она находится в кругу таких творений, как поэмы Гомера и «Песнь о Роланде», «Слово о полку Игореве» и «Божественная комедия» Данте — если оставаться в пределе европейских литератур…В. Г. Адмони.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Цитата из книги: «Обстановка в Центральной и Юго-восточной Европе становится все более напряженной. О положении Чехословакии и фашистской угрозе, нависшей над этой страной, ежедневно пишет вся печать. Кто с тревогой, а кто с сочувствием говорит об агрессии германского фашизма, непосредственно угрожающей Чехословакии. Нависшая над Чехословакией угроза агрессии со стороны фашистской Германии привлекает внимание всего мира».
В настоящей книге чешский историк Йосеф Мацек обращается к одной из наиболее героических страниц истории чешского народа — к периоду гуситского революционного движения., В течение пятнадцати лет чешский народ — крестьяне, городская беднота, массы ремесленников, к которым примкнула часть рыцарства, громил армии крестоносцев, собравшихся с различных концов Европы, чтобы подавить вспыхнувшее в Чехии революционное движение. Мужественная борьба чешского народа в XV веке всколыхнула всю Европу, вызвала отклики в различных концах ее, потребовала предельного напряжения сил европейской реакции, которой так и не удалось покорить чехов силой оружия. Этим периодом своей истории чешский народ гордится по праву.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.
Исследование известного американского ученого профессора Р.Н.Фрая (1-е изд. на русском языке — 1972 г.) посвящено истории и культуре мидийцев, персов, парфян и других иранских народов, начиная с возникновения Мидий- ского государства в VIII в. до н.э. и до X в. н.э., когда, после принятия ислама персами и появления новоперсидской литературы в арабской графике, заканчивается, по мнению автора, древний период истории Ирана. Р.Фрай подчеркивает преемственность традиций в развитии культуры иранских народов.