Очерки истории Италии. 476–1918 годы - [146]

Провозглашение нейтралитета

31 июля в Риме собрался совет министров. Заслушав сообщение министра иностранных дел о международном положении и главы правительства Саландры, который привел внутриполитические доводы против участия Италии в войне, совет в принципе высказался за нейтралитет. На следующий день совет министров подтвердил это мнение и принял окончательное решение о нейтралитете Италии в начавшейся войне.

Уходя с этого заседания, министр колоний Мартини сказал: «Тройственный союз — первая жертва, первый труп этой войны». Эти слова как нельзя лучше отражали истинное положение дел.

2 августа полуофициальное сообщение о нейтралитете появилось в печати. Официальное же заявление было опубликовано лишь после полудня 3 августа.

Позиция Италии определилась окончательно.

Итак, в начавшейся мировой войне Италия на время осталась в стороне, провозгласив нейтралитет. Она не пошла за своими партнерами по Тройственному союзу — Германией и Австро-Венгрией; не пошла, во-первых, потому, что итальянский империализм объективно не был заинтересован в их победе; во-вторых, потому, что подавляющая масса населения страны решительно выступала против всякой войны и тем более войны на стороне австро-германских империалистов; и, наконец, потому что из-за своей финансово-экономической слабости и полной военной неподготовленности, а также в силу большой военно-морской зависимости от Англии Италия тогда не могла воевать вообще, а против Антанты — в особенности.

Таковы были действительные причины, из которых складывалась та «политическая необходимость», которая настоятельно требовала, чтобы на первых порах Италия провозгласила свой нейтралитет в империалистическом конфликте.

Решение о нейтралитете было встречено в Италии с огромным удовлетворением подавляющим большинством населения. Итальянский народ с понятным облегчением узнал, что он пока избавлен от войны.

Руководство социалистической партии предупреждало, что если правящие круги задумают отказаться от нейтралитета, то оно призовет пролетариат к «немедленному действию». 5 августа на совместном заседании руководящих органов Социалистической партии, ВКТ и Итальянского профсоюзного объединения (УСИ) было решено объявить всеобщую забастовку, если Италия примет участие в войне. Но все это были лишь громкие слова, которые итальянские социалисты в решающий момент не сумели подкрепить конкретными делами.

Требуя сохранения абсолютного нейтралитета, сама Итальянская социалистическая партия в лице ее главного печатного органа газеты «Аванти» далеко не последовательно защищала свою политику. Это, в частности, проявлялось в том, что «Аванти» — особенно в первые три месяца войны, когда ее главным редактором был Муссолини, — однобоко и нечетко освещала вопрос о виновниках войны, допускала оппортунистические отступления от оценки войны как войны империалистической со стороны обеих коалиций.

Орган социалистической партии мобилизовал бдительность итальянских трудящихся исключительно против угрозы войны на стороне Германии и Австрии, и в то же время он не обращал пока никакого внимания на другую опасность — опасность вмешательства Италии в империалистическую бойню в лагере Антанты, хотя такая возможность начинала уже вырисовываться и ею никак нельзя было пренебрегать.

Антигерманская заостренность выступлений «Аванти» может быть отчасти объяснена тем, что опасность вовлечения Италии в войну на стороне центральных империй в то время еще не могла считаться полностью снятой, поскольку страна формально продолжала оставаться в Тройственном союзе. Несомненно также и то, что социалистическая газета поддавалась общему настроению итальянской демократической общественности, всегда враждебно относившейся к австро-прусским монархическим порядкам и милитаризму, но зато питавшей симпатии к республиканской Франции.

Главная же причина непоследовательности линии «Аванти» коренилась в общей идеологической слабости Итальянской социалистической партии, в отсутствии у нее твердого, преданного рабочему классу руководства. Известно, что в тогдашнем руководстве партии первые роли принадлежали реформистам и революционерам фразы, а то и просто авантюристам — ренегатам вроде Муссолини. Этот последний, будучи главным редактором «Аванти», использовал газету для протаскивания своих ренегатских идей и охотно предоставлял ее страницы для писаний своих единомышленников.

Таким образом, нейтралитет «Аванти» в начале мировой войны отнюдь не был «абсолютным»: он был по преимуществу антиавстрийским.

Политику такого «нейтралитета» Муссолини — сначала исподволь, а потом все более и более открыто — проповедовал на страницах «Аванти» вплоть до изгнания его с поста редактора в октябре 1914 г. Эта политика в сущности ничем не отличалась от политики социалистов-реформистов и других так называемых демократических партий. Она прямо вела в лагерь империалистов. Не пройдет и трех месяцев, и Муссолини открыто дезертирует в этот лагерь.

Провозглашение нейтралитета было с одобрением принято и буржуазными политическими партиями Италии — за исключением лишь националистов и близко примыкающих к ним правых либералов. Большинство буржуазных газет приветствовало решение правительства. Все газеты в один голос повторяли, что для Италии «единственной, абсолютной, непреклонной нормой поведения должна быть защита ее собственных интересов», что при нынешнем положении дел нейтралитет «полностью соответствует ее интересам» и является вполне законным.