Очерки истории чумы. Книга I. Чума добактериологического периода - [111]
город из благополучных по чуме мест.
В начале месяца смертность от чумы снизилась. Из Москвы Орлов
выехал 15 ноября. В Петербурге его встретили с триумфом. В его честь
была выбита золотая медаль, а при въезде в Царское село воздвигнуты
триумфальные мраморные ворота.
Декабрь. Эпидемия затихает. Болезнь стала протекать в легкой форме. По улицам Москвы ходили больные с двум я-трем я бубонами. Но их уже не боялись и не изолировали. Власти смогли приступить к очистке домов от «язвенного яда». Для окуривания церквей, учреждений, торговых предприятий, жилых домов была организована команда «частных курильщиков» из «охочих» офицерских чинов. Каждый курильщик получал по 15 рублей месячного жалованья и по 6 рублей порционных. Под начальством частного курильщика находилось по 9 человек рабочих, из них часть вольнонаемных, получавших в месяц по 5 рублей и меньше, другая же часть — «взятые из острога» преступники, получали по 5 копеек в день кормовых. Курильщики были распределены по всем частям города. Бедным москвичам курительные порошки выдавались бесплатно. За точным исполнением предписаний комиссии наблюдали доктора Шафонский и Орреус.
«Предохранительной комиссией» было постановлено следующее: частный смотрителям было поручено: 1) «все оставшиеся в зараженных и вымороченных домах пожитки», кроме икон, «письменных дел», металлических вещей, вывозить в безопасные места и там сжигать; иконы же и другие, не подлежавшие сожжению вещи, велено было отправлять в церкви, священники и церковные служители которых умерли от заразы, а там их сохранять до тех пор, пока не будет произведено общее «очищение» церквей вместе с находившимися в них вещами; по очищению они выдавались владельцам; 2) когда все вывезенные за город вещи будут сожжены, а зараженные дома проветрены и выморожены, разломать все мелкие, ветхие и малостоящие дома, в которых нередко скрывались бродяги; объявить жителям, чтобы те из них, у кого имелись зараженные помещения, проветрили и выморозили их в течение зимы, затем окуривали порошком, «сочиненным доктором Ягельским».
Очищение обывательских домов было начато 12 декабря. Наблюдение за своевременностью их очищения и точным соблюдением всех изданных по этому поводу инструкций было поручено доктору Самой-ловичу. В своей книге он привел состав окуривательных порошков.
Порошок № I
Крепкий противочумный порошок для окуривания: Листьев можжевельника очень мелко нарубленных. Гваякового дерева наскобленного. Можжевельниковых ягод толченых.
Отрубей пшеничных — каждого по 6 фунтов.
Селитры неочищенной порошком — 8 фунтов.
Серы черенковой порошком — 6 фунтов.
Мирры — 2 фунтов.
Так как в состав этого порошка входит большое количество неочищенной селитры и серы, то его называли «крепким противочумным окуривательным порошком». Он предназначался для очищения внутренности домов, мест, где было скопление больных чумой; всевозможной одежды («но не очень нежного цвета»), которой некоторое время пользовались больные или уже умершие.
Порошок № 2
Слабый противочумный порошок для окуривания:
Руты очень мелко нарубленной — 5 фунтов.
Листьев можжевельника мелко нарубленных — 4 фунта.
Можжевельниковых ягод толченых — 3 фунтов.
Селитры неочищенной порошком — 4 фунта.
Серы черенковой порошком — 2 фунта с половиной.
Мирры — 1 фунт с половиной.
Этот порошок также содержит селитру и серу, но в меньшем количестве, по сравнению с первым порош ком, и потому его называли «слабым». Он служил для тех же целей, но с той разницей, что его применяли преимущественно для дезинфекции «тканей нежного цвета» для мебели, которую считали менее способной впитывать в себя чумный яд.
Порошок № 3
Благовонный противочумный порошок для окуривания:
Корня индийского тростника изрубленного — 3 фунта.
Ладана — 2 фунта.
Амбры — 1 фунта.
Росного ладана — лепестков розы — по полуфунта.
Мирры — 1 фунт.
Селитры неочищенной порошком — 1/2 фунта.
Последняя смесь содержала мало селитры и серы, зато в избытке имела благовонные вещества, отсюда ее название. Она предназначалась для «тканей нежнейшего цвета» или для тел, относительно которых было сомнение в том, пропитаны ли они чумным ядом. Порошок употреблялся также для придания приятного запаха воздуху в помещениях, так как не портил мебель и не вредил органам дыхания.
Использовали «порошки» следующим образом. «Сначала закрывали окна и двери комнаты, подлежавшей окуриванию, затем заклеивали или законопачивали все щели, через которые мог проходить воздух. Если надлежало очистить от чумного яда белье или одежду, то все это развешивали на протянутых через комнату веревках; во всех углах ком наты устанавливались жаровни с горящими угольями, а в небольшой комнате — одна жаровня в середине; окуриватель, одетый в длинный балахон или плащ из восчаной ткани, осторожно, чтобы не прикоснуться к зараженным вещам, посыпал эти уголья большим количеством порошка для образования густого дыма, могущего проникнуть во все вещи, подлежащие его воздействию. Эту операцию он проделывал два раза в день — утром и вечером, четыре дня подряд, если наличие яда в вещах было вполне доказано; если же в этом можно было сомневаться, то окуривание производилось два или, самое большее, три раза.
