Очерк общей истории химии. От древнейших времен до начала XIX в. - [136]

Таким образом, рассматривая и анализируя события в области развития химии в конце восемнадцатого и в начале девятнадцатого столетий, следует иметь в виду, что наряду с главным процессом — накоплением нового экспериментального материала (изучение состава и свойств солей, кислот, минералов и других веществ) — развивались исследования, связанные с решением злободневных проблем прикладной химии и химической технологии производства практически ценных химикатов и материалов. Естественно, что оба эти направления были тесно связаны друг с другом как по тематике, так и по методам исследования. Большинство ученых этого периода одновременно занимались и химико-аналитическими, и химико-техническими проблемами.

Тематика исследований, выполнявшихся в главном русле развития химии, в конце XVIII в. значительно расширилась по сравнению с семидесятыми и восьмидесятыми годами. Внимание химиков по-прежнему особенно привлекали проблемы состава руд и минералов, изучение минеральных вод и т. д., но наряду с этим получили развитие и некоторые теоретические исследования, в частности исследования химического сродства, учение о растворах, проблема постоянства состава химических соединений и др. К этому же времени относится возникновение ряда важнейших методов исследования, в частности возникновение электрохимических методов, объемного анализа и т. д. Что же касается тематики в области прикладной химии, то к концу XVIII в. наметилось еще большее усиление внимания ученых к нуждам производства, а также потребностям обороны. В связи с этим Дж. Верная справедливо указывает, что «на заре же XIX века она (наука. — Ф.) должна была, не теряя своего академического характера, стать одним из главных элементов производительных сил человечества» (3).

Отметим еще одно обстоятельство, связанное с распространением в Европе новой химии, основанной Лавуазье. Кислородная теория и вытекающие из нее новые идеи в области химии зародились во Франции и стали известны в других странах Европы одновременно с социальными, политическими идеями и «новшествами» Французской буржуазной революции. Возможно, что отчасти поэтому они были восприняты в кругах прогрессивных ученых сочувственно и даже с энтузиазмом. Благодаря совпадению во времени Французской буржуазной революции и химической революции Франция оказалась не только центром новых общественных и политических идей и экономических преобразований, но и общепризнанным центром химической мысли, своего рода законодателем «модных» теорий и взглядов. Ученые стран Европы в это время с нетерпением ждали из Франции новых сообщений об успехах химиков.

Некоторые французские ученые — буржуазные националисты — всеми силами поддерживали естественный интерес к французской химии среди европейских ученых. Они проявляли в этот период особенно высокую научную активность, выпускали много книг, заботились о научном уровне публикуемых в журналах статей и, кроме того, прямо пропагандировали успехи «французской» химии.

Даже в более поздние времена, когда химия ушла далеко вперед и фактически отказалась от идей «химической революции», а центры научной мысли переместились из Франции в другие страны (Германию, Швецию, Англию), некоторые французские ученые еще пытались привлечь внимание европейских химиков к учению Лавуазье. В качестве примера укажем на высказывание видного химика Ж. Б. Дюма (1837 г.): «Часто нам говорят: теория Лавуазье видоизменилась, она уже даже отвергнута. Это ошибка, господа, это ошибка! Нет, это совершенно неверно! Лавуазье невредим, недосягаем, его стальные доспехи совершенно целы!» (4).

В такой обстановке развернулась деятельность химиков конца XVIII и начала XIX в. в различных странах Европы. Благодаря расширению экспериментальных исследований, в первую очередь химико-аналитического характера, в этот период был добыт новый и значительный фактический материал. В результате этого уже к началу XIX в. были окончательно ликвидированы остатки флогистических воззрений и вместе с ними остатки традиционных представлений и верований, сохранившихся от иатрохимического и алхимического периодов.

СОРАТНИКИ И ПОСЛЕДОВАТЕЛИ ЛАВУАЗЬЕ ВО ФРАНЦИИ

При обзоре событий эпохи «Химической революции» неоднократно упоминались имена ряда ученых — современников и соратников Лавуазье, принимавших участие в борьбе за победу кислородной теории или же выступавших против некоторых ее положений. Среди этих ученых были весьма видные химики, деятельность которых оставила заметный след в истории химии. Это в большинстве химики переходного периода. Начало их деятельности относится к флогистическому периоду, когда они приобрели известность своими экспериментальными исследованиями. В восьмидесятых годах они перешли на сторону Лавуазье и его кислородной теории и успешно продолжали свою деятельность в новых условиях.

Одним из видных соратников Лавуазье, инициаторов и участников создания новой химической номенклатуры и классификации веществ, был Луи Бернар Гитон де Морво (1737–1816) (5). Он родился в Дижоне и получил юридическое образование. Будучи адвокатом в Дижонском парламенте, он серьезно занимался литературой и поэзией и приобрел этими занятиями известность. В 1764 г. он был избран членом Дижонской академии наук, искусств и изящной литературы.